- Крутов Лев Осипович, - сказал он, протягивая могучую руку с
пальцами, похожими на сардельки, - вы не представляете, товарищ,
как я вам благодарен. Позвольте, угощу.
Травин алкоголя на дух не переносил, но, чтобы компанию
поддержать, взял мороженое с малиновым вареньем и кофе. От
несостоявшегося соседа по купе отделаться просто так не удалось.
Крутов работал в наркомате внешней и внутренней торговли, и ехал во
Владивосток, чтобы оттуда отправиться в торгпредство СССР в
японском городе Дайрен.
- Раньше-то он назывался Дальний, - Крутов за обе щёки уплетал
холодную осетрину с хреном, не переставая говорить, - при царе его
основали, тридцать миллионов рубчиков золотом истратили, потом
япошки отобрали, но название оставили. Только они букву «л» не
выговаривают, вот и извратили, черти, хорошее русское слово. Может
всё же согласишься? Отличный коньячок. А может водочки дерябнем?
Нет? Что ж за болезнь-то такая подлая, уж и выпить нельзя. Эх.
Лев Осипович, а теперь для Сергея уже просто Лёва, в поезде
оказался случайно, он приехал в Москву на день позже, упустил
прямой до Владивостока, успел в кассе ухватить квитанцию на
плацкарт до Читы, только место его в последнем вагоне оказалось
занято, и проводник за небольшую мзду подселил в третье купе.
Увидев попутчика, Лёва растерялся, двум здоровякам в крошечном
помещении пришлось бы туго, но Травин договорился с проводником, и
теперь Крутов ехал один в купе.
- Тут, товарищ, как повезёт. Вот оказался человек с душой,
помог, ты вот тоже в положение вошёл, а то я каждый раз как еду,
какая-то котовасия случается, то сломаю что-нибудь, то вот с
верхней полки на старушку упал. Как только жива осталась, не знаю,
но клюкой отдубасила, я вас умоляю. Да и я туда сначала полчаса
залезал, а потом бах, и внизу. Так-то у меня плацкарта была первой
категории, только поезд опоздал, а потом в пути тележку какую-то
меняли, вот и приехал на пятнадцать часов позже. Ну что тут
поделать?
Крутов грустно вздохнул, вылил остатки коньяка в рюмку, икнул,
перехватил официантку и потребовал принести ещё бутылку, и посуду
побольше.
- Давай всё-таки выпьем, не по-русски это, на сухую сидеть, -
сказал он требовательно, заполучив новую порцию спиртного.
- Не пью, товарищ, говорю же, нельзя, - Травин приподнялся из-за
стола.