— Спят усталые игрушки
И не видят снов.
Пожалуйста, перестаньте мучить меня!
Хватит! Что мне сделать, чтобы все это прекратилось? В голове
неожиданно возник образ Маргариты: ее полные участия глаза, просьба
сообщить ей и Осокину, если со мной начнет происходить что-то
странное. Возможно, они знали, что это обязательно случится. Вдруг
они смогут мне помочь? Я достал смартфон, дрожащими пальцами набрал
номер Осокина. Мне было жутко.
— Как это остановить? — прохрипел я в
трубку, едва тихие гудки сменились удивленным возгласом: «Слушаю!»
Кажется, Осокин не ждал моего звонка, а может, не был уверен, что
со мной стоит разговаривать.
— Приезжайте в институт, Кирилл, —
ответил он и отключился.
Я посмотрел на Киру. Уехать? Оставить
ее одну? Или вызвать скорую и дождаться врачей? Я ведь даже не знаю
— жива ли она. Я склонился к сестре, взял ее за руку, прижался лбом
к ладони. Кажется, я не могу уйти. Что, если я никогда ее больше не
увижу? Распахнутое окно манило синей бесконечностью. Все можно
решить за одну секунду. Сделать шаг и больше никогда не чувствовать
боли. Это проще, чем думать, проще, чем жить дальше.
Из комнаты снова послышался голос
Киры. Она разговаривала с мелким, и тот радостно отвечал ей, но я
не мог разобрать слов. Если я сейчас пойду к ним, кошмар
повторится. И будет повторяться до тех пор, пока я не сдамся. Мне
нельзя оставаться здесь. Нужно срочно уходить, пока все не началось
заново.
Я поднялся на ноги и в несколько
шагов преодолел расстояние до двери. Выбежал в подъезд, встретился
взглядом с соседкой из квартиры напротив. Она испуганно смотрела на
меня, прижимая к уху мобильник. Я помчался вниз по лестнице,
оставляя на ступенях кровавые отпечатки.
Путь до Института сложных атомных
технологий занял около получаса, я старался соблюдать скоростной
режим, но все равно забывался и порой гнал на ста семидесяти
километрах в час. У массивных раздвижных ворот три раза нажал на
клаксон, давая понять, что приехал. Раздался протяжный скрип, и
ворота пришли в движение. Я заехал во двор.
Здание института выглядело
заброшенным, точно таким же, как в тот день, когда я увидел его в
телевизионном репортаже. Взрыв, который устроил Щукин, произошел во
внутреннем дворе, и именно там нашли бетонные блоки, а с внешней
стороны все выглядело так же, как на последнем видео с Соболем. Я
прямо сейчас мог представить его входящим в институт. Что же
случилось с ним? И что вообще произошло здесь шестнадцать лет
назад?