Как искать Девятого, я представлял слабо. Но весь мой
опыт поиска людей и информации говорил о том, что важной может
оказаться даже самая незначительная деталь. И я, не желая
пропустить нечто важное, решил начать с самого начала. Отсмотрел
все файлы, касающиеся взрыва во внутреннем дворе, и отыскал в
интернете фотографии и видео задержания Щукина. И отметил
любопытный нюанс — за пару недель, что он провел под нейровзломом,
Иван Щукин стал выглядеть значительно лучше, чем прежде. Он
отмылся, подстригся, переоделся в приличную одежду. Было очевидно,
что Девятый готовил побег тщательно и скрупулезно и, скорее всего,
Щукин был не первым, кого он использовал. Я выписывал на листе
вопросы, которые приходили в голову во время изучения
информации.
Где Щукин взял деньги на подготовку взрыва, покупку
компонентов взрывчатки?
Где он жил эти пятнадцать дней?
Мог ли он подготовить убежище для
Девятого?
На эти вопросы невозможно было найти ответ, не
покидая стен института, и я решил поговорить с Осокиным, но тот,
как назло, не появлялся. Я начал просматривать другие файлы. Нашел
видео, датированное двадцать девятым декабря, и несколько раз
просмотрел, как из бетонных блоков извлекают Объекты —
продолговатые мешки буровато-оранжевой плоти. Я видел лица ученых,
сосредоточенные, воодушевленные и совершенно незнакомые — лишь раз
в толпе промелькнул Осокин. И ощутил немалый дискомфорт, когда
осознал, что многих из этих людей уже нет в живых.
— В тот день мы думали, что встретим две тысячи
двадцать седьмой триумфаторами, — раздался сзади тихий
голос.
Я обернулся и увидел, что на пороге стоит
Рита.
— Дима все же нашел способ заставить тебя работать с
аналитиками, — хмуро сказала она и прошла в комнату. — А я
удивлялась, куда ты пропал.
— Он думает, мне удастся найти Девятого, — ответил я,
поднимаясь ей навстречу.
— Это вряд ли. — Рита покачала головой. — Уж если
Первый не может определить, где он скрывается, то нам и надеяться
не на что.
— А как он? После…
— Восстанавливается. — По тону Риты я понял, что она
не хочет обсуждать эксперимент.
Она подошла к столу и остановилась рядом со мной.
Вгляделась в экран, в застывший на паузе фрагмент, где радостная
толпа ученых окружила один из мешков, и угрюмо
произнесла:
— Этот день был последним, когда мы радовались
находке. Уже тридцатого вскрыли одну из плацент и обнаружили
Седьмого. А когда поняли, с чем имеем дело, энтузиазм большинства
сменился ужасом. На носу были новогодние праздники, но отпустить
людей по домам мы с Димой уже не могли.