— Помню. Такие люди в сердце входят,
— сказал Билый.
— Стало быть ты и есть тот казак,
Микола? — спросил старик, ложа свою сухую ладонь на руку
Билого.
— Он самый, — отозвался Микола.
— Портсигар твой, Аблалым на стенку
повесил. Память, говорит, о хорошем человеке.
Микола на мгновение задумался,
вспомнив тот день, когда познакомился с Аблалымом.
— Большой мир, но маленький, —
загадкой сказал Гажа, глубоко вздохнув.
— Ну наконец, отец родной, — из-за
кустов выплыла фигура Прохора. Изможденный дорогой он еле тащил
пожитки. — Отец родной, Иван Матвеич, думал не дойду. Но вещи ваши
все в целости и сохранности. Хотели было те два паренька подсвечник
медный заныкать, но я не дал. Глаз да глаз нужен. Иначе все
растащут. Никак и кофе уже заварили? — Старик повел большим носом,
шумно принюхиваясь. В глазах его мелькнуло недоумение, когда он не
уловил знакомый запах.
— То отвар. Горца отпаиваем, —
коротко пояснил Иван Матвеевич, кивая головой и указывая на
старика.
Прохор дотащил поклажу до камня и
аккуратно поставил баулы на землю. Кряхтя выпрямил спину. Кривая
гримаса отпечаталась на лице.
Гажа удивленно смотрел на этого
старика.
— Упрел малость, — пояснил дядька,
видя во взгляде чужое непонимание.
— Слуга графа, — пояснил Микола,
сбивая на глаза папаху.
— Слугааа, — протянул старик. — Так
вроде бы слуг в России царь отменил.
Микола молча пожал плечами. Мол
отменить то отменил, но не все хотят со своими хозяевами
расстаться. Гажа покачал головой.
— А это кто? — спросил Прохор,
прочитав в чужих глазах недоброе в свой адрес. — Не тот ли, ради
кого вы. Иван Матвеевич, меня бросили и ускакали?
— Оставь, Прохор, — одернул слугу
граф. — Без тебя тошно.
— Это потому, что кофе нет. Сейчас
мигом организую!!!
— Отставить, — лениво зевнул
Суздалев, отварачиваясь. Говорить, что опаздывают, не хотелось.
Билый не придал значения словам
односума и обернувшись к горцу сказал по-чеченски:
— Рад, что встретил родственника
Аблалыма. Привет ему большой от меня. Дай Бог увидимся.
— Уже уезжаете? — спросил Гажа.
— Мы на службу едем, — перешел снова
на русский Билый. — Торопиться нужно.
— Служба — дело хорошее, — сказал
горец и обращаясь к Миколе, добавил по-чеченски. — Вот только
прислуживать — дело собачье.
— Так и есть, — ответил казак
по-чеченски.
— Спасибо вам, люди добрые, — Гажа
встал и приложив руку к груди слегка склонил голову. — Вас мне
Всевышний послал.