Несколько секунд — и его подхватили да куда-то потащили. Да заботливо как-то и вполне обходительно. Во всяком случае, не задевая углы с косяками. А подсознание тем временем начало вываливать какие-то обрывистые и в известной мере шокирующие сведения. Например, оказалось, что мужчину того грозного из числа богато ряженых звали Иван Васильевич, и он приходился этому подростковому телу отцом, подрабатывая по совместительству местным Великим князем.
Странно? Ещё как! Особенно для человека, который всего по собственному ощущению полчаса-час назад ехал на автомобиле. Но дальше было веселее. Потому как на дворе не XXI век кипуче летел вперёд, а с ноги на ногу сиротливо переминался XV. Тело выдало воспоминание о 6976 годе от сотворения мира. Ваня не раз сталкивался с задачей конвертации подобных дат, поэтому без всяких проблем сначала понял, о каком периоде идёт речь, а потом пересчитал всё в привычный формат. У него получился 1467 год от Рождества Христова[2]. Он не был великим специалистом по истории Руси, но «на Москве» в XV веке был только один Великий князь Иван — Иван III Васильевич. Если опираться на нумерацию Карамзина. А кто он получался? Так вестимо. Сынок. Старший. Любимый. И тоже Иван — по прозванью Молодой[3], дабы с отцом не путать.
«Неплохой заход, — мысленно констатировал Громов. — Мог и холопом оказаться или вообще полонянкой… взятой для утех…»
Почему он не умер, а очнулся в теле юного княжича — большой и серьёзный вопрос. Но Ивана он не мучил. Его прагматичный мозг в считаные секунды сделал вывод — информации крайне недостаточно для адекватного вывода. А значит, что? Правильно. Морочить себе голову пустыми сказками глупо и бессмысленно. Да и ради чего? Если это чьи-то происки, то пожелает — сам расскажет. А нет? Так и леший с ним. Если же это случайность или аномалия — так и подавно.
Для него сложилось всё как нельзя лучше. Ведь он вновь стал молодым, а страшная болезнь отступила. Чего же ему ещё надо? Да, всё это произошло очень странным образом. Однако он ничего не имел против — такой поворот всяко лучше, чем смерть. Да, старого владельца из этой тушки кто-то выселил, но угрызений совести Иван не испытывал. Не он выселял, а раскаиваться за чужие проступки он как-то не привык. Да, жизнь в XV веке не сахар. Но так ведь он и не селянином сюда заехал…