- Только строго наблюдай, чтобы не есть крови,
потому что кровь есть душа.
Лихо обернулся и посмотрел на говорящего. Это был православный
священник средних лет, дородный, крепкий, с проседью в бороде.
Голос у него был звучный, приятный, и быстро привлек к нему
внимание всех зевак.
- Ваша правда, святой отец, - согласился Лихо. - Нестор Нимович
Лихо, начальник уголовного сыска.
Руки он не подал, но поклонился учтиво, касаясь пальцами полей
котелка. Священник оглядел его внимательно с головы до ног.
- Отец Иона, настоятель церкви Косьмы и Дамиана. А вы, батюшка,
из каких будете?
- Член Священного Синода, - ответил Лихо, спокойно выдержав
пристальный взгляд.
Отец Иона крякнул уважительно.
- Рад знакомству, ваше превосходительство. Если позволите, я бы
с вами побеседовал о Стасе Диком, прими Господь его душу.
- Из ваших был? - спросил Лихо.
- Куда там! - сокрушенно покачал головой отец Иона. - Не из
наших, да не из ваших. Безбожник, одно слово. Никого не чтил, не
Бога, ни Черта не уважал. Может вы, ваше превосходительство, чайку
откушаете?
Чаю Лихо хотелось отчаянно, вот уж каламбур. Хорошего крепкого
русского чая, с сахаром, с лимоном, да чтобы, горячий, он обжигал
губы. Или, может быть, зеленого китайского, чуть прохладного.
Обычно он не принимал такие предложения в ходе службы, но давно уже
знал: собственные маленькие желания лучше удовлетворять. Для всех
лучше.
- Прошу вас, святой отец, без чинов. Просто — Нестор Нимович. А
это мой помощник, Михайло Потапович Залесский.
- Вы из каких Залесских будете? - оживился священник. - Не ваш
ли батюшка лесными делами заведует?
- Так точно, святой отец, - смутился Мишка. Упоминание обоих
родителей его неизменно смущало.
- Хороший человек отец ваш, - кивнул отец Иона, - прямой и
честный. Ходит он ко мне на праздничную службу. Один, к сожалению,
но тут уж ничего не попишешь.
Мишка покраснел еще сильнее.
Отец его, насколько знал Лихо, хоть и был оборотень, крестился в
юном возрасте и Бога почитал искренне. А вот жена его и теща были —
ведьмы старой школы, зла не замышляли, но в церковь не заходили.
Мнение на сей счет Михаила были Лихо неизвестны.
От близости церкви он, однако, не расплавился и не испарился,
был весьма любезен и чай пил с немалым удовольствием. Хороший чай,
как Лихо любит, крепкий до горечи. Лениво скользя взглядом по краю
крыши, Лихо подправил кое-что, отводя молнию, которая должна была
месяца через полтора устроить большой пожар.