- Свет! - раздраженно повторил Лу Сяо.
- Т-так это... - пробормотал Су Бин. - Может вам его в
мертвецкую снести? Все сподручнее будет...
На это Лу Сяо отвечать не стал. Хотя отец его приложил в свое
время немало усилий, в Бьяншене расследование по-прежнему
предпочитали проводить устаревшими «дедовскими» методами, хватая
всех подряд и кулаками выбивая из людей признания. Городской глава,
господин Дэн Мо, не слишком интересовался такими вопросами,
подписывая разного рода судебные документы не глядя, а судья, его
двоюродный брат Дэн Фэн был уже так стар, что едва ли мог видеть
материалы рассматриваемых им дел. Из Дзинчена регулярно приезжали
проверяющие, пили местное вино, ели рыбу и устриц, которыми
славился Бьяншен, и возвращались как правило в благодушном
настроении, прихватив с собой пару местных сувениров. Всем в городе
было прекрасно известно, что немалую часть добываемой в горах
чэньша1 шичжан2 не заносит в книги, утаивая от ревизоров, чтобы
затем продать для своей выгоды.
- Поставь лампу и можешь идти, - распорядился Лу Сяо, выкидывая
стражника из головы.
Тот поспешил воспользоваться разрешением и сбежать, а сыинтин
подвинул к себе фонарь, поставив его на один из ящиков, чтобы
получше осветить тесную каморку.
Комнатка предназначалась для хранения определенных снадобий,
которым нужна темнота и сухость. Последнего в городе нелегко было
добиться, и аптекарь Хан немало потратился на плотников. Стены были
обшиты толстыми досками из уму3, дополнительно покрытого лаком. Это
дерево почти не пропускало влагу, не впитывало ее, и позволяло
драгоценным порошкам и кореньям аптекаря Хана оставаться
сухими.
А еще об нее очень хорошо было разбивать голову.
Изучив залитое кровью лицо аптекаря, Лу Сяо поднял фонарь повыше
и осмотрел стену. На черной поверхности дерева кровавые потеки были
почти не видны, но присмотревшись можно было различить не только
пятна, но также налипшие на стену волосы и даже крошечные кусочки
кости. Брызги крови были повсюду: на стенах, на шкафах и тюках, на
педантично надписанных коробках со снадобьями и на кореньях,
развешенных для просушки.
Медленно Лу Сяо сделал пару шагов назад, уперся в дверь, шагнул
вперед, осторожно, чтобы не наступить на тело. Снова назад. Снова
вперед.
Как не досадно, но ему предстояло подать судье отчет, в котором
будет то, что тот так любит: простое, хотя по сути и безумное
объяснение. Аптекарь Хан вполне мог сам размозжить себе голову. Тут
для этого было достаточно места.