- Все, что удалось выяснить, судья.
- Негусто... - Дэн Фэн пыхнул трубкой, которую набивал
исключительно вонючим табаком, и, покряхтывая, выбрался из своего
кресла. - Что ж, самоубийство. Оно и немудрено. Слышал, небось,
какой в семье Хан вышел скандал?
Лу Сяо городскими сплетнями не интересовался, пропуская между
ушей те, которым удавалось подобраться к нему слишком уж близко.
Однако, это безразличие никогда не останавливало старого судью,
который с годами становился все большим любителем подобных
россказней. И чем они были менее достоверны и более скабрезны, тем
больше судье Дэну нравились.
- В городе давно говорят, что госпожа аптекарша оказывает особую
благосклонность своему деверю. Нет, оно и понятно, Хан Ян, особенно
если сравнить его с покойным аптекарем, мужчина видный. А уж о его
мужской силе и вовсе легенды ходят. Слышал небось, что он чуть ли
не каждый вечер в Пионовом доме4 пиры закатывает? Хорош, а? Так
говорят, и дети-то у госпожи Хан тоже не от мужа, а то ли от
деверя, то ли еще от кого. С горя тут либо запьешь, либо в петлю
полезешь. Либо вот так — лбом о стену. Эх...
Судья махнул рукой, рассыпая во все стороны искры.
- Все, можешь идти, - не скрывая разочарования сказал он, новым
взмахом руки и новой россыпью искр отпуская Лу Сяо. Впереди его
ждала беседа с куда более благодарными слушателями, которые с
радостью поддержали бы все эти сплетни, которые у сыинтина не
вызывали ничего кроме брезгливости.
Поклонившись, он вышел и, поскольку иных дел на сегодня
запланировано не было, а тело согласно правилам можно было выдать
родным только на следующий день, когда судья поставит свою печать
на всех документах, Лу Сяо радостно покинул здание управы и
отправился в сторону торговой площади. Он после завтрака, не самого
плотного, потому что очередная служанка сбежала, напуганная разного
рода страшными историями, которыми ее с радостью потчевали соседи,
успел перехватить только небольшую рисовую лепешку по дороге в дом
аптекаря Хана. Теперь живот крутило от голода, и это портило еще
больше и без того не самое радужное настроение и, прямо сказать, не
самый лучший характер.
Обычно Лу Сяо избегал обедать в городе, но сейчас иного выхода
не было, поэтому он зашел в первый же попавшийся трактир и сел за
первый попавшийся столик, ощущая на себе неприязненные взгляды.