Кипелов вскинул руки, призывно
махнул, и пошёл к телеге, стараясь выглядеть максимально
дружелюбно.
— Остановись, мил человек,
Христом-Богом прошу!
Телега затормозила, и Валерий вновь
шагнул вперёд, надеясь, что его странный вид не вызовет слишком
большого недоумения. Он разглядел старика: перед ним сидел мужчина
в тяжёлом тулупе, который был сшит из черти-пойми чего. Казалось, в
грубом наряде использовались самые разные шкуры. Половину лица,
изборождённого мелкими оспинами, скрывала чёрная повязка, придающая
суровости и без того неприветливому взгляду единственного
глаза.
— Ты что за птица будешь? Чего надо?
Откудова взялся тут до заутрени? Говори без утайки! Ну! — хмуро
произнёс седой.
Слова прозвучали на странном, тяжёлом
языке, который доносился до Кипелова словно из другого измерения,
пробирая его до самых костей. Фразы были построены так, как будто
сошли с исторических летописей, звучали незнакомо, архаично, но
каким-то образом они пробирались дальше, в недра подсознания, и
через мгновения становились понятными, почти привычными. Сначала
Валерий почувствовал лёгкое головокружение и странное, доселе
неиспытанное чувство. Подсознание пропустило речь седого через
невидимый фильтр, адаптировало её для разума, будто продираясь
через толщу веков. Ещё мгновение и слова незнакомца стали для
Кипелова абсолютно ясными, словно кто-то непостижимый сложил в уме
причудливый пазл.
Кипелов дёрнул головой, пытаясь
справиться с внезапным наваждением, и ответил:
— Да ограбили меня, мил человек, —
пробормотал Валерий, отводя взгляд. — Всё отняли… Молю тебя,
подвези до города, иначе замёрзну тут нахрен.
Закончив, Кипелов поймал себя на
мысли, что не может понять на каком языке с его уст слетели эти
фразы. Такое странное чувство вызвало у него иррациональный страх
схожий с беспричинной паранойей при сильном похмелье. Что это?
Некая «акклиматизация» путешественника во времени? Экстренное
пробуждение памяти предков, которая сидит глубоко в генах? Или это
афазия после травмы, из-за которой пострадавший начинает говорить
белиберду вместо внятных слов? На последнее непохоже, ведь судя по
взгляду, седой его понял.
Незнакомец с повязкой прищурился, а
затем, вдруг, расплылся в усмешке и кивнул.
— Экий ты, барин, забавный. Ладно,
садись, коли так. Я, признаться, ни за что бы не остановился, будь
ты попроще. Уж очень твой выход на засаду лихих людей похож. Но
смотрю на тебя и разумею: одет ладно, свитка непростая, по плечам
союзная, мордёнка чистенькая, полевым солнцем не жжёная. Да и вижу,
околел ты, зубы вон как дрожат!