Никитка задумчиво прикусил губу, на
мгновение отвернувшись. Пока он молчал, Валерий огляделся вокруг и
заметил на стене подробный, искусно выполненный углём эскиз
крыльев. Почерк был нетвёрдый, неумелый, явно мальчишеский, но в
каждой линии чувствовалась искренность и серьёзность замысла.
Валерий шагнул к стене, взял с лавки
кусок угля и, задумавшись, покрутил его между пальцами. В памяти
вдруг всплыла старая советская книжка, в которой он когда-то видел
рисунок старинного орнитоптера начала двадцатого века. Помнилось,
что эта конструкция успешно планировала и даже пролетала небольшие
расстояния. Кипелов сосредоточенно прищурился и начал выводить на
стене рядом с Никиткиным эскизом свой набросок — крылья с широким,
распластанным хвостом.
Рисунок получился примитивным,
грубым, но суть идеи была ясна. Никитка подошёл, скептически глянул
на творение Валерия и вдруг хихикнул:
– Потешно как-то выглядит-то, право
слово!
Валерий пожал плечами, возвращая
уголь обратно на лавку:
– Я ведь просто помочь хотел, мыслями
поделиться. Ты уж не сердись. А про хвост всё же подумай, дело
важное. Равновесие — это основа успешного полёта.
Никитка лишь кивнул в ответ, уже
внимательно изучая нарисованный Валерием набросок. Улыбнувшись,
Кипелов развернулся и пошёл дальше своей дорогой, оставляя
мальчишку наедине с его удивительным и, быть может, даже великим
увлечением. Возможно, именно такие, как Никитка, однажды изменят
этот мир.
Валерий вышел на парадную улицу,
полную величественных теремов и каменных палат. Найти Лукия не
представлялось сложным делом — здесь почти все знали друг друга,
достаточно было спросить любого стражника или ремесленника.
Вскоре Валерий действительно без
особого труда нашёл гонца. Тот расположился в скромных, но опрятных
покоях, отведённых ему при ямском приказе. Здесь царила атмосфера
строгой организованности: на тяжёлом дубовом столе аккуратно лежали
карты дорог, стояли чернильницы и стопки пергаментов с печатями и
подписями. Лукий, наклонившись над свитком, что-то быстро
записывал, отчего светлые пряди его волос небрежно спадали на
лицо.
— Занят? — тихо спросил Валерий,
остановившись в дверном проёме.
Лукий поднял взгляд, мгновение
смотрел напряжённо, словно не узнавая, затем лицо его просияло
лёгкой улыбкой.
— А, Валерий! Проходи, не стесняйся.
Работа, знаешь ли, не собака — никуда не убежит, — он жестом указал
на лавку у стола. — Разгребаю карты, чтобы не заплутать после
недели отгула.