— Пора, — прошептал Лукий.
Они неторопливо двинулись вперёд,
позволив нескольким наиболее нетерпеливым гостям первыми войти в
распахнутые ворота. Это было сделано умышленно, чтобы не привлекать
лишних взглядов и не выделяться из общей толпы приглашённых.
Валерий с Лукием шли не спеша, словно простые зеваки, любующиеся
убранством и парадной роскошью, хотя сердце Кипелова учащённо
билось, предвкушая важность предстоящего действа.
Они прошли через парадный коридор,
где по обе стороны стояли стражники, застывшие и суровые, с
чеканными лицами. Их недвижимый вид создавал впечатление, словно
были они не живыми людьми, а статуями, созданными для единственной
цели – внушать трепет и почтение царской власти. Кольчуга
стражников сверкала, отражая свет множества факелов, подвешенных на
железных креплениях у стен.
Возле арочного входа в главный зал
стоял старец, одетый с поразительной роскошью. На нём был кафтан,
украшенный тончайшей золотой вышивкой, камнями и жемчугом, и он
доброжелательно улыбался каждому гостю. Человек этот, очевидно,
привык к роли церемониймейстера, ибо манеры его были изысканны, а
слова отточены до автоматизма. За его спиной возвышались четыре
стражника, они стояли с таким напряжённым видом, словно были готовы
в любой момент закрыть собой старца от малейшей угрозы.
– Извольте, судари, клинки ваши
оставить, – вежливо, но с твёрдой непреклонностью произнёс
старец.
Валерий первым снял меч, подавая его
служке, одетому в длинную тёмную рясу. Лукий последовал примеру
друга, и клинки исчезли за тяжёлыми бархатными занавесами. Острый
взгляд старца, будто осмотрев их насквозь, смягчился, и он, сделав
лёгкий поклон, указал рукой на арку:
– Прошу вас, милости просим.
За широкой аркой открылся
великолепный зал. Пространство заполняли массивные столы из
добротного дерева, отполированного до блеска. Гости уже начали
рассаживаться, кто-то обсуждал новости вполголоса, кто-то молчаливо
оглядывал соседей, оценивая возможные связи и знакомства.
Расторопные слуги помогали найти каждому своё место, тихо и вежливо
направляя растерянных гостей.
По обеим сторонам зала тянулись
ярусы, ограниченные резными перилами. Там, чуть выше всех
приглашенных, рассаживались важные персоны — окольничие и думные
люди, их места подчёркивали высокое положение при государе.