На партсобрании на повестке дня была обозначена только одна тема: исключение Носона Яковлевича из партии в связи с подачей заявления на отъезд в Израиль.
Первым попросил слова полковник Петров, заведующий военной кафедрой университета:
– Что же вы, Носон Яковлевич, променять хотите родину свою на какой-то Израиль с верблюдами и пустыней безлюдной? Не стыдно вам, получившим здесь всё – карьеру, учёбу бесплатную для себя и детей, уважение коллег – чего вам не хватает в жизни? Мы тут кровь за вас, евреев, проливали, освобождали от фашистов, а вы теперь бегом в сионистское враждебное государство бежите – если бы не мы, так вас всех бы давно уничтожили. Тьфу на вас, – с гневом подытожил полковник Петров.
– Это не я, это мой сын хочет в Израиль, – промычал, густо покраснев, Носон Яковлевич.
Председатель парткома вступился:
– Во-первых, Носон Яковлевич и сам кровь проливал в боях, я с ним под Москвой воевал. Во-вторых, знаете, что с его семьёй во время войны произошло?
– Не знаю и знать не желаю. Он для меня предатель родины сейчас, – огрызнулся полковник.
***
…13-го июня 1941 года девятнадцатилетний Носке столкнулся в Риге со своим соседом по Даугавпилсу Ицхаком Шапиро. Ицхак был студентом из зажиточной буржуазной семьи, но с приходом советской власти в Латвию в 1939 году их семейный магазин национализировали, и семья Шапиро стала бедствовать. Носке всегда был бедняком и немного завидовал богатым Шапиро, но сейчас, будучи комсомольцем и курсантом Рижского пехотного училища, чувствовал своё превосходство.
Раньше Ицхак общался с Носке постольку-поскольку, а теперь искал его близости. Ицхак нервничал, карие глаза излучали неопределённость, толстые губы слегка дрожали:
– Слушай, узнал от одного приятеля, что завтра, представляешь, в субботу, советские будут по домам ходить и депортировать бывших буржуев, сионистов и других неблагонадёжных куда-то в Сибирь. Ты, может, слышал что-то, можешь помочь, а то я за отца своего волнуюсь.
– Ничего не слышал, – честно признался Носке, в глубине души радуясь, что он выходец из бедной семьи.
– Кстати, поляков, которые не приняли советское гражданство, тоже будут ссылать. У тебя же отец – поляк? – ехидно продолжал Ицхак.
– С чего ты взял? – внезапно похолодел комсомолец Носке.
– Поляки ненадежные, особенно те, которые советскими стать не захотели…