— Ешь, — сказала на этот раз уже Мария, очень заботливым тоном,
и погладила его по голове.
— Дурной, но сердобольный, — веско охарактеризовала Кайлена
бабка. — Так-то, пожалуй, и неплохо… Куда лучше, чем у Санду,
который просто дурной.
Заключение Пакта, по счастью, не было затратным ритуалом. Он,
фактически, заключал сам себя, и королевская кровь ему была нужна
только для посредничества. Так что разговоры заняли куда больше сил
и времени: спрашивали Кайлена все, даже Андра, периодически
наперебой. В конечном счете Кайлен пообещал всем привезти стопку
книжек с интересующими их знаниями из своего магазина — и пусть
читают, а то у него так язык стешется рассказывать. И нужно еще до
лесорубов доехать, договориться с ними про этот пень проклятый, от
которого хорошо бы поскорее избавиться, хоть он уже и не так
опасен.
Мария тоже собралась к лесорубам: нужно было проведать счастливо
спасенного Космина, который все-таки обморозил себе пару пальцев на
руках, да и восстанавливался после случившегося далеко не так
бодро, как Кайлен. Подробную историю о том, как их двоих вчера из
леса тащили, он уже тоже успел выслушать во всех подробностях. Вот
в чем Кайлен изначально поступил разумно и здраво, так это решив
взять с собой в лес как можно больше крупных и сильных мужчин.
Чтобы было потом кому всех пострадавших носить.
Космин оказался в целом в порядке — то бишь, по расчетам Марии,
должен был оклематься в ближайшую неделю. С договоренностями про
пень тоже не возникло никаких проблем. Лесорубы после всего
случившегося готовы были хоть голышом с бубнами вокруг вырубки
плясать, лишь бы больше никаких неприятностей не произошло. А уж
выкорчевать и сжечь остатки спиленного дерева они были готовы хоть
прямо сейчас. Кайлен еще вместе с ними сходил глянуть на всякий
случай — убедиться, что все в порядке — и на этом его дела в
деревне были закончены.
Теперь оставались только дела в городе: сообщить в Надзор о
Санду и всей истории с вилой, чтобы они дальше с этим разбирались;
потом отвезти Шандора домой, к семье, чтобы он успел к вечернему
праздничному ужину; потом придумать, чем занять себя на остаток
вечера в почти пустом доме, где нет даже Берты — ее до самого конца
Святок по ночам не будет, у духов праздника свои дела в такие
ночи.
От мыслей о последнем праздничное настроение снова грозило
пропасть, как перед поездкой. И когда Кайлен смотрел, как в доме
бабки Андры занимаются приготовлениями к торжествам, становилось
только хуже. Хотя старая ведьма очень душевно суетилась на кухне, а
Мария с Ионелом наряжали елку с совершенно детским воодушевлением,
будто им до сих пор было десять и девять лет, а не двадцать и
девятнадцать. Елка на зимние праздники — тоже фрезская придумка,
так что Кайлена дома наверняка ждет что-то совершенно великолепно
украшенное. Берта, будучи фрезским духом, просто не могла сделать
это плохо. Со всех сторон все хорошо и замечательно, одним словом,
а радости все равно отчего-то никакой.