Вскоре линия деревьев и впрямь удалилась от реки. Тогда же
пахнуло и гнилой сыростью. Топи показались ещё через сотню шагов.
Мрачные скелеты деревьев, стволы которых скрывались под густым
слоем мха. Между ними, будто паутина, растянулись тёмно-зелёные
лохмотья. Тень здесь была гуще, чем в лесу. Стоило войти, как
почудилось, что наступила ночь.
Под ногами мерзко хлюпало. А вскоре захлюпало и в кроссовках.
Вообще всё вокруг хлюпало. А ещё жужжало, квакало и скрипело. Тут и
без всяких там кикимор с вурдалаками было не по себе.
Тропа тянулась между лужами застоялой воды, поросшей кувшинками.
То исчезала, то появлялась вновь. И наконец раздвоилась возле
трухлявого путеуказателя. Надписи на нём сохранились плохо. От
вырезанных букв мало что осталось, и пришлось читать их скорее
наугад.
– Направо пойдёшь… Кучерявую… найдёшь. Налево… железную… яму
найдёшь, – с трудом разобрал Максим.
Он двинулся дальше и не сразу заметил, как появился шёпот.
Похожий на шелест листвы, тот блуждал меж деревьев, путался в
гнилых ветвях. Позже к нему прибавилось и чваканье. Будто десятки
ног топтали укрытые мхом сошки.
Максим достал меч, огляделся. Но не увидел никого, кто мог бы
издавать все эти звуки. Спокойнее от этого не стало, меч было рано
прятать.
От указателя к указателю двигался по болоту Максим и всё
отчётливее понимал, что за ним следят. Тени пробегали между
деревьями, вода покачивалась, будто в ней кто-то ворочался.
И наконец Максим увидел костлявую человекоподобную фигуру. Её
легко было принять за обломившуюся ветвь, если бы не синюшнее,
перекрашенное лицо с белёсыми глазами. Мокрые жидкие волосы свисали
до плеч, а вместо одежды на существе были заплесневелые лоскуты
платья. Дряблые груди колыхались от каждого движения и напоминали
сдутые воздушные шарики гнойного зеленоватого цвета.
Кикимора, как догадался Максим, выступила из-за дерева,
по-звериному пригнулась и запищала на манер птичьего клича. Ей
отозвались со всех сторон ворчанием и хрипом. А в следующий миг из
луж поднялись тела. Вздутые, разлагающиеся утопленники, от одного
вида которых хотелось зажмуриться.
– Лучше бы травки. Лучше бы травки. Лучше бы, блять, я травки
собирал! – затараторил Максим.
Скинул сумки и выставил меч перед собой, крутился, ожидая удара.
Сходу он насчитал семерых, но это были лишь те, кто уже встали во
весь рост. А из воды по-прежнему поднимались руки и головы.