Однако никто не спросил.
– Например, затем, чтобы быстрее «отбить» получившийся минус,
вложив освободившиеся средства в надежные корпоративные облигации с
более высокой доходностью, будь-то это текущая купонная доходность
или же доходность к погашению. Поэтому, дамы и господа, повторюсь:
сиюминутное инвестирование в десятилетние трежерис остается как
минимум неактуальным. Да, ставка уже высока, но при этом
имеется неоспоримый «ястребиный» сигнал на дальнейшее повышение.
Возможно, через несколько заседаний ФРС нынешняя высокая
ставка будет казаться низкой, что и приводит нас к тому,
что я говорил чуть раньше и...
Договорить Ивану Андреевичу не дал звонок. Аудитория сусликов
зашуршала, засуетилась, засобиралась «поскорее вырваться на волю,
где не надо забивать голову всякими теориями и умными словами», как
обронил какой-то конопатый оболтус с последнего ряда.
– На этом лекция окончена. Если у кого-то возникли вопросы, то
прошу подойти к моему рабочему месту для дальнейшей дискуссии, –
прежде чем сойти с трибуны, сказал Крюков и неспешно переместился
за свой стол, который стоял чуть в стороне, в углу.
Но дискутировать с «седым бородатым русским профессором в чудных
очках» никто не пожелал – под его осуждающий, но все понимающий
взгляд аудитория быстро опустела.
– И вот эти суслики – будущее великой страны? – пробормотал тот
себе под нос. – Мне уже страшно...
– Прекрасная лекция, Эван! – материализовался рядом с Крюковым
улыбающийся голливудской улыбкой мистер Смит. – Впрочем, как и
всегда! Пусть вы и объясняли базовые вещи, но... как это
по-русски... не зная броду, не лезь купаться? Верно я говорю,
Эван?
Иван Андреевич, давно привыкший к подобному произношению своего
имени (Шон, Джон, Айвен – все туда же!), собрал со стола
непригодившиеся записи лекции, аккуратно засунул их в потертый
кожаный портфель и, решив проигнорировать последний вопрос,
буркнул:
– Лекция как лекция.
Под «улыбающийся» взгляд американца Крюков направился к выходу
из аудитории.
– Вы слышали свежую шутку про русские облигации, Эван? – спустя
мгновение догнал его сначала окрик мистера Смита, а затем и сам
быстроногий Смит.
Иван Андреевич равнодушно пожал плечами:
– Напомните.
– После двадцати лет брака моя жена стала как русская облигация
федерального займа с полугодовым купоном, – начал Смит и ехидно
замолчал, старательно заглядывая в глаза собеседника и предвкушая
мощный финал шутки.