Но сейчас Питу было не до смеха. Он
сидел на пассажирском месте, заботливо пристёгнутый скобами к
двери.
И как только Хантеру удалось его
побороть? Всего пару минут назад они ругались как нормальные
напарники, а дальше слово за слово, и… Притом, что с виду этот
зарвавшийся сержант ну никак не тянет на бодибилдера. Даже на
легкоатлета сомнительной категории!
Мало того, Томпсон имел наглость
после этого выйти и подобрать несчастную рацию, которая до сих пор
не унималась и шуршала на все лады. Слушая эту какофонию, Пит
вспомнил, почему выкинул приёмник на заднее сидение. Когда он в
приборной панели, просто невозможно! И гремит, и выносит мозги как
любимое начальство. Даже хуже. А теперь за рулём сидел Хантер, и
больше ничего нельзя было сделать. Только сдавленно сопеть,
поглядывая на чересчур крепкого напарника. И откуда такая силища
взялась?
Какое-то время полицейские напряжённо
молчали, каждый думая о своём. И вид у них был соответствующий,
словно оба выпили по стакану керосина без закуски. Вновь переезжая
Бруклинский мост, Хантер принял ещё один вызов по рации.
— Где вы сейчас находитесь? Приём.
Пш-ш… — спросил всё тот же многократно искажённый голос.
— Движемся по Бруклинскому мосту в
сторону ЧП, — буркнул сержант.
— Разворачивайтесь.
— Как, опять? — воскликнул Хантер под
всплеск скрипучего смеха.
— Да не в Бронкс, — гаркнули на том
конце связи. — Поезжайте к причалу на Манхэттене… пш-ш… заберите
оттуда двух русских детективов, а потом уже по адресу. Как
поняли?
— Отлично понял.
Сержант отжал кнопку и посмотрел на
Пита. Тот продолжал ехидно посмеиваться, но не рискнул болтать
лишнего.
Дорога к порту была ухабистой и
неприятной. По обочинам валялся мусор вперемешку с использованными
шприцами. Вполне вероятно, что здесь ещё недавно ютились
губильщики. Мерзкие существа, которые посчитали, что лучше жить с
заражённой кровью, чем отдавать её властям. Они вкалывали себе
геммовирус и наслаждались тем, как повреждается костный мозг, теряя
способность производить нормальные эритроциты. А вместе с ним — из
строя выходит печень, придавая коже болезненный жёлтый оттенок,
почти как из-за гепатита, но ещё более мерзкий.
Охранники раздвинули ворота на
проходной, и полицейский фордик со включёнными огнями подъехал к
причалу, у которого стоял знаменитый «Нормандик» — самый большой
круизный лайнер на свете. Вокруг шумела толпа. Кто-то сходил по
трапу, кто-то прохаживался по береговой линии, кто-то разглядывал
манхэттенские высотки. Сплошной поток людей разбавляла разве что
пара КонБР-овских фургонов, возле которых ошивались сотрудники
спецслужб.