И не собираюсь делить постель с демоном!
Вот уж нет.
— Поцелуй? — Шаоян словно спрашивает. — Госпожа, не торопитесь
думать о большем. Я не развратник!
То есть это я развратница?
Ха!
— Нет, — зло отрезаю я и понимаю, что своего он добился, вывел
меня из себя и теперь радуется еще больше.
— Но почему, госпожа? — патетично восклицает он мне на ухо. — Вы
прекрасны, и я вами очарован. Я хорош собой, и вы мной очарованы.
Полная взаимность!
— У тебя восхитительное самомнение, Шаоян.
— Да, госпожа, я лучший во всем.
— В качестве награды я позволю тебе перенести все мои сундуки в
мою новую сокровищницу. Кроме…
Я достаю лист бумаги, кисточку и тушь. Без названия павильон не
павильон, и, примерившись, я вывожу иероглиф за иероглифом — хочу,
чтобы надпись получилась одновременно изящной и величественной.
Каллиграфию я освоила на высоком уровне. Ха, поначалу прописи я
искренне ненавидела, но, когда учитель сказал, что я смогу помогать
папе с документами, стала стараться изо всех сил. Только вот папа,
хваля меня за успехи, так ни разу и не позволил мне помочь. До сих
пор обидно, будто я напрасно старалась.
— «Сокровищница искусств»? Что это за название такое,
госпожа?
— Название, которое мне нравится, — пожимаю я плечами.
— Какой удивительный тонкий вкус, — с придыханием тянет
демон.
За лестью издевка.
Я не спорю, не реагирую, просто протягиваю лист ему, и перед
глазами сгущается дымок. Шаоян так и не появляется, наоборот, лист
тоже растворяется в тенях. Отбрасываемый демоном силуэт на земле
пропадает, смутное движение возникает под крышей павильона, и над
входом прямо на стене сами собой рождаются иероглифы. Он их
выжигает? Надпись точь-в-точь моя, только крупнее и
матово-черная.
Обычно название пишут на отдельной табличке — легко прибить,
легко поменять.
Шаоян поступил иначе, словно этот павильон навсегда только для
меня.
— Как мило.
— Все для вас, моя жестокосердная госпожа, — продолжает шептать
Шаоян.
Подчиняясь ему, кисточка выскальзывает из моих рук и проходится
по краю манжета, щекочет кожу и удивительным образом не пачкает
меня тушью.
Писчие принадлежности возвращаются в сундук, крышка
захлопывается, и сундуки легко поднимаются в воздух. Двустворчатый
вход распахивается, и ящики один за другим влетают в проем. Створки
с тихим хлопком закрываются. Павильон будто проглотил мое
имущество.