Нам сегодня повезло… конечно, по
сравнению с теми, кого увезла «душегубка». В остальном — ничего
хорошего. Двести человек из нашего барака выделили на «трассу» — и
это было худшее, чего только можно было пожелать. Я тяжело
вздохнул, представляя свой грядущий день, но выбора не было.
Всю нашу группу под конвоем провели
сквозь лагерь до боковой стены, там был устроен специальный
участок, вымощенный крупным грубым булыжником — это и была
знаменитая «трасса». Каждому выдали по паре армейских сапог —
новеньких, блестящих, красивых… но жутко натирающих ноги.
Нам предстояло бегать туда-сюда весь
день, двенадцать часов, разнашивая жесткие сапоги, которые после
этого отправят на фронт солдатам и офицерам. И если первые пару
часов проходили относительно легко, то к концу дня ноги уже
стирались в кровь.
И не вздумай упасть или снизить темп
бега — тут же один из охранников подойдет и безжалостно изобьет
дубинкой, и если после этого ты не сможешь подняться, двое солдат
утащат тебя прочь за внутреннюю стену… а что было дальше,
оставалось лишь догадаться. Такие провинившиеся обратно уже не
возвращались.
— Шнеллер, свиньи! — Осипов уже был
тут как тут. — Пошевеливайтесь!
Для надежности он прошелся нагайкой
по спине ближайшего заключенного. Сволочь! Я бы перегрыз ему глотку
зубами, представься возможность. К сожалению, охрана в лагере была
устроена хорошо — даже если бы получилось добраться до Осипова и
прикончить его, меня тут же застрелили бы.
Я стиснул зубы и побежал, Зотов бежал
рядом со мной слева. Он не был марафонцем, скорее — спринтером, и
ему проще было сделать рывок, отдав все силы, чем бежать много
часов кряду. Но выбора не было. Я старался расходовать силы
равномерно, удерживая темп, не ускоряясь, но и не замедляясь. Тогда
была вероятность впасть в некое состояние, в котором время по
ощущениям летит быстрее. И, что важно, боль в натертых ногах
чувствуется меньше. Завтра нас, скорее всего, опять поставят на
этот участок — на «трассу» отсылали от недели до нескольких
месяцев, в зависимости от тяжести проступка… но мы ничего не
нарушали, и была вероятность, что нас кинули на этот участок просто
так, случайно… два дня подряд такое испытание выдержать очень
сложно, неделю — невероятно, а уж месяц редко кто доживал до конца.
Но если не мы, то другие будут так же мучиться. Чем мы лучше?
Ничем.