— Ты думаешь, она тоже не знает?
— Нет, я не на то намекаю, что она просто запуталась в жизни.
Жизнь сама по себе постоянно запутывается, без этого нельзя. Я про
другие вещи говорю, совсем простые. Мы не можем знать, насколько
много правды она тебе рассказала. Она же не на допросе и присяги не
давала...
— Это ты в моем пересказе понять не можешь. Если бы ты на нее
посмотрел, то сразу бы ее разгадал и все понял.
— Откуда я бы все понял? Я вот еще в Афганистане пил как-то с
нашим особистом, спрашивал у него, чему их там учат: допрашивать
там, задержанных ломать. Просил научить тем фишкам, которые
позволяют отличать правду от лжи. А он мне честно ответил, что
вообще таким не пользуется и никому не советует. Способов дознания
ровно два, и они озвучены в великом фильме «Место встречи изменить
нельзя»: это старый добрый хороший и плохой полицейские. Один
пугает и угрожает, а другой втирается в доверие и делает вид, что
идет навстречу. И это работает не потому, что если какой-то перепад
настроения: в принципе, один человек тоже может так себя вести.
Соединить в себе две замечательные противоположности. Просто люди
действительно падки на страх. А кто не падок на страх, тот падок на
лесть. И рано или поздно или одно, или другое сработает.
— Это я еще в детстве из «Буратино» усвоила. Никто так не
восхищается твоим умом, как тот, кто собирается оставить тебя в
дураках.
— Да, «Буратино» — книга великая, жизни учит. Так что если
достаточно тщательно пробовать оба способа — рано или поздно на
один из них человек попадется.
— Это если пытки не применять.
— Пытка, милая, для дилетантов. Когда человеку больно — он не в
себе. Он что угодно скажет, лишь бы прекратили. А тебе что угодно
не нужно. Тебе нужна информация.
— И как же они отличают, когда человек в спокойном виде им
начинает лапшу на уши вешать?
— А в том-то и дело, что никак. Дополнительная информация
добывается оперативной работой по документам, по наблюдениям, по
сопоставлению разных показаний между собой. И тогда что-то
проясняется, а может быть, и больше запутывается. Правду от лжи не
поможет отличить даже известный детектор, потому что само понятие
лжи очень растянутое. Что, если человек просто немножечко
привирает? Что, если он искренне заблуждается? А что, если он
немножко не в себе и даже сам не отличает то, что было, от своих
фантазий? Что, если он пересказывает домыслы, вроде тех, раз они
были в одной комнате, так обязательно любовью занимались, потому
что чем же еще могут заниматься люди разного пола в одной комнате?
Или пересказывать как то, что он сам видел, то, что он не видел, но
ему кто-то рассказал, а он поверил. Как же не поверить хорошему
человеку. Или, как это было принято у исландцев, рассказывать
правду, но не всю, а только то, что ему удобно и выгодно. Или резко
начинать путаться в своих показаниях и сочинять? Люди даже и в
показаниях о том, что они сами видели, часто путаются. Разные
варианты могут быть? Конечно, какие-нибудь политики могут и просто
напрямую врать, прямо на глазах у толпы говорить на черное белое.
Но в этом есть свой резон, так они испытывают свою аудиторию. Умный
не поверит, но им же не умные нужны, а просто избиратели.