— Признаться, – не выдержал Филипп, – вы все-таки возбудили наше
любопытство. Русский штык, марсельская бритва. Мы все уверены, что
список совсем не полный. А, значит, вы просто кладезь для нас.
Может, поделитесь?
— Да, да, да!
— Господа, господа! – виконт Барбариос опять призвал общество к
тишине. – Поверьте, если бы позволили приличия, я бы сейчас скинул
черкеску и показал вам свой жизненный путь, проведя вас по
дорогам-шрамам, проложенными сталью на моем теле...
— "Дороги-шрамы"! Какой образ! – не выдержал кто-то.
— ...но, прошу вас, – продолжил Коста, – не сегодня. Может,
как-нибудь. Но не сегодня.
— Что ж... – кивнул старейшина. – Не будем настаивать. Тем
более, что и я, и мои коллеги надеемся, что еще не раз сможем
побеседовать с вами. Не правда ли, господа?
— Да! Обязательно! Мы вытрясем из него все! – хохот накрыл
последнюю фразу кого-то из присутствующих.
Коста присоединился.
— Вы давно с Кавказа? – спросил Филипп, когда смех
закончился.
— Пару дней как в Париже.
— Что думаете делать? Или думали делать?
— Если честно, полагал, что смогу отдохнуть, отвлечься.
— Но?
— Но вот столкнулся с этой статейкой вашего коллеги и подумал,
что не до отдыха. Что у вас тут чудовищный провал во всем, что
касается Кавказа. С этим мириться не могу. Это недопустимо.
Противно моей чести узденя-дворянина!
Пишущая братия устыдилась.
—Уздень, уздень, – послышались шепотки. – Как колоритно!
— Но и вы поймите нас, виконт... – начал было старейшина.
— Господа, господа! Уж не подумали ли вы, что я вас виню?! Нет!
Ни в коем случае! Я же понимаю, как вы далеко от места действия. Я
понимаю, что вам неоткуда черпать информацию. Поэтому вы,
наверняка, хватаетесь за любой источник.
— Да, да, да! – обрадовались акулята с бульваров выданной им
индульгенции.
— Я понимаю. Поэтому и пришел сюда. Поэтому так хочу столкнуться
лицом к лицу с этим "князем", который мог так ввести вас в
заблуждение. Поэтому, надеюсь, что смогу раскрыть вам истинное
положение дел.
— Браво, виконт! Это благородная задача! Господа, мы должны
поспособствовать этому!
Шум бы продолжался еще долго, если бы в этот момент в кафе не
вошел месье Лескюр со своим "источником". Все разом притихли.
— Вот он, мой князь! – торжественно объявил улыбающийся
писака.
Коста встал. Все затихли.
"Князь", который в кафе вошел с не менее торжественным видом,
чем Морской Сципион тут же стер значительную улыбку с лица.
Замялся. Начал переступать с ноги на ногу.