— А кто же теперь вместо Питта?
— Говорят, некий Генри Аддингтон,
виконт Сидмуд — далеко не ровня господину Питту! Прислали недавно
нового посла, адмирала. Очень боятся! Теперь англичане только и
ждут, когда войска Суворова высадятся где-нибудь возле Дувра!
— Ну что же, господа — подвёл итог
граф Александр Строганов — надобно признать, что все эти «новые
люди» императора — не так уж пусты, как многие здесь полагали!
Успехи нашей политики в Европе налицо!
— А что же ваш старший сын, Павел
Александрович, всё никак не вернётся? — спросил вдруг графа старый
шталмейстер Екатерины Лев Нарышкин.
— Ох, да я и сам не знаю его дел! —
вдруг смешался граф. — Я бы рад его тут увидеть! Уверен, Павлуша
сразу же привлёк бы внимание государя, и занял подобающее место… да
вот — никак не едет. И что ему там в Европе, мёдом ли намазано… Не
знаю! Надеюсь, впрочем, что однажды...
Последние слова графа потонули в
громком хлопке и испуганных криках женщин. Одна из больших дуговых
ламп ворвалась, разбрасывая по паркету горячие осколки стекла. И
граф Строганов, воспользовавшись поднявшейся суматохой, поспешил
замять компрометирующий разговор о сыне-нелегале...
***
По крайней мере, в одном гости
княгини Голицыной оказались правы: действительно, в это время у нас
шли с англичанами интенсивнейшие переговоры. Успех Северной Лиги
Морского нейтралитета окрылил многие второстепенные державы: Дания
и Швеция уже бредили высадкой на восточном побережье Англии, так
что мне пришлось остужать их пыл. Голландия, успев за это время и
вкусить сладость побед, и испытать горечь поражений, тут же решила
заказать на наших верфях полсотни клиперов, двадцать фрегатов и
десять линейных кораблей, а также… аж тридцать шесть блиндированных
плотов, столь убедительно продемонстрировавших своё могущество и
при осаде Гибралтара, и при защите датских Зундов. Но, увы, бюджет
Батавской республики в это время трещал по всем швам, и
расплатиться в полном объёме голландцы не могли. Однако, такой
заказ упускать было нельзя! К тому же, у голландцев имелась
пара-тройка интересных, хоть и крайне токсичных активов — это
Цейлон, Индонезия, Малайя и, разумеется, Капстад. Интересны они
были своей несомненной прибыльностью и перспективностью; а
токсичности придавала им, конечно же, английская оккупация.