Соответственно, о судьбе этих
колоний говорить следовало с англичанами.
Время для этого было самое
наивыгоднейшее. Англия, получив оглушительную оплеуху в битве при
острове Ланнгелан, срочно бросилась устанавливать с Россией самые
тесные и дружественные отношения. Правительство Питта подало в
отставку, а новый премьер министр, Аддингтон, тут же направил в
Петербург нового посла: адмирала Джона Уоррена.
Надо сказать, господин этот оказался
не очень-то дипломатичен. По-военному прямой, он отвечал на мои
вопросы безо всяких политесов, откровенно и категорично:
— Вы хотите получить голландские
колонии? Ну что же, — всё, что угодно, кроме Капстада! Эта
территория крайне важна для интересов Англии и для нашего
судоходства!
— Малайзия?
— При условии свободного прохода
наших судов через Малаккский пролив вы можете забрать это!
— Цейлон?
— Цейлон — ваш. Не вижу никаких
препятствий!
— Ну что же, кажется, мы можем
договориться! В отношении Южной Африки я предлагаю поступить так:
Капстад остаётся под вашим управлением, но мыполучаем возможность
колонизировать территории на востоке от него. Вы знаете, что мы
устроили уже там небольшую колонию, Порт-Наталь. Если вы признаете
ее и проведёте территориальное размежевание, то мы можем признать
вашу власть над Капстадом. Также я хотел поговорить с вами об
Австралии!
Английский посол вопросительно
поднял бровь.
— Австралия? Что это, Ваше
Величество?
С досады я готов был прикусить себе
язык. Вот чёрт! Сколько лет уже здесь нахожусь, но до сих пор
прокалываюсь на разных мелочах! Никакой «Австралии» ещё нет, этот
континент начнут называть так много позднее! А сейчас это — «Новая
Голландия»…
— Я имею в виду вашу колонию Новый
Южный Уэльс, — пояснил я, делая вид что «ничего не было», — и весь
этот континент. Дания требует возмещения потерь от вашей атаки на
Копенгаген — полагаю, колония на этом отдалённом континенте вполне
удовлетворить ее; вы же избавитесь от тягостной обязанности
содержания этой гигантской каторжной тюрьмы*. Что касается
остальной территории Авст… Новой Голландии — она должна быть
признана владением России!
Тут лицо англичанина прояснилось.
Этот пыльный малолюдный континент в те времена никому не был
особенно интересен. На тот момент Англия даже не претендовала на
владение всем материком, поддерживая суверенитет лишь над малой его
частью — этим самым Новым Южным Уэльсом. Конечно, владеть такой
обширной территорией — это круто, но у Британии не было даже людей,
чтобы толком заселить его, а без поселенцев этот край рисковал
«отвалиться» от Англии в пользу более зубастых претендентов. Да и
появление поселенцев ничего само по себе не гарантирует — пример
Северо-Американских штатов еще был свеж в памяти членов
Сент-Джеймского кабинета…