— Кто? — отец перестал лить какао в кружку и взглянул на
меня.
— Тот человек, о котором ты говорил на днях.
— Да, — кивнул отец и губы его тронула нервная улыбка.
— Ты этому рад?
— Он сумел до рождества. Успел. И это хорошо.
— Это как-то связанно с проблемами, свалившимися на нас?
— Имей терпение, Глеб, — отец хмыкнул. — Он приедет, и ты все
узнаешь. Лучше расскажи, как у тебя дела в гимназии. А то скоро
твои каникулы кончатся, а мы так и не поговорили.
Я поморщился, но перечить отцу не стал, приготовившись
рассказывать. Но нам вновь не дали поговорить. В дверь постучали,
внутрь просунулась лохматая голова Ильяса. Заспанные глаза его,
скользнули по кабинету, нашли нас, моргнули.
— Там это, — Ильяс запнулся. — К вашей светлости их светлость
пожаловала. Вот, — он протянул визитку.
— М-да, — вздохнул отец. — Надо бы тебя обучить манерам.
— Не надо, барин, — Ильяс тут же плюхнулся на колени. — Прошу,
не надо. Не порти конюху жизнь, а то лошади покусают.
— Ну смотри сам, как хочешь. А то бы в дом переехал, тут бы
прислуживать стал.
— Да на сеновале то оно ж легче. Сподручней. Да и тише.
Продолжая о чем-то говорить со слугой, отец вышел и через три
минуты вернулся в сопровождении неизвестного мне господина. И
господин этот был весьма странным.
Он казался. Он не был ни высоким, ни толстым, ни широкоплечим,
его костюм не оттопыривали ни мышцы, ни кости, ни жиры. Стоя рядом
с ним отец не был меньше его, но казался.
Господин был обычным, встретишь такого человека на улице и
пройдешь мимо, даже не взглянув. Обычное коричневое пальто, с
модными, в обществе, но такими неудобными накладными плечами.
Обычный дорожный костюм под пальто. Просто коричневый пиджак,
коричневая жилетка, белая рубашка, коричневый галстук и простые
коричневые брюки. Ничего, что подчеркивало бы статичность этого
человека. Ничего, что говорило бы о его значимости в империи или
отдельно взятом ее кусочке. Он был обычным. Самым что ни на есть, и
внешность его это подчеркивала.
Простое, выбритое до синевы, чуть бледное лицо человека большую
часть жизни проведшего за столом в конторе. Нос прямой, подбородок
не слишком выделяется, но имеется, губы не тонкие, не толстые,
улыбаются странно, чуть больше смещаясь влево. И улыбка самая что
ни на есть обычная, приветливая, ласковая, как улыбаются портье в
гостинице, рассчитывая на дополнительный рубль чаевых. Смотришь на
такого человека и начинаешь гадать в какой именно конторе он
работает. Зерном торгует, или сукном. А может где-то в
министерстве, отвечает ха строительство дорог в далеких губерниях.
В том, что он клерк сомнений уже нет. А все потому, что, увидев его
никто не станет смотреть ему в глаза. А зря!