– Поверьте, Глеб, - говорил он, вернувшись на свое место, сняв
заклинание тишины, - я не злой человек, совсем не злой, я лишь
выполняю свою работу. Иногда бывает так, что работа моя требует
жесткости, иногда жестокости, иногда беспощадности. Иногда
приходится быть злым. Однако сейчас моя работа сделать так, чтобы с
вами ничего не случилось. Именно с вами, Глеб. Поймите, Я не злой.
Совсем не злой. Но сейчас мне плевать на ваших сестер, на ваших
родителей, мне интересны вы. Быть может, когда ситуация изменится,
я и смог бы ими заняться, или же позволил вам, но сейчас нет.
- Не вмешивайте моих родителей и сестер, - я вскочил, и тут же
сел под его ледяным и очень злым взглядом.
- Я продолжу, - криво усмехнулся он. – Я не вмешиваю ваших
родных. Это все время с успехом делаете вы, Глеб. Вы все время
переживаете за них, волнуетесь, обвиняете себя. Как же, вы не
смогли защитить сестер, а ваш отец арестован по вашей вине, что
совсем недалеко от правды. Однако мне нет дела до вашей родни. Мне
совершенно все равно, на ваши отношения, на то, что кто-то в чем-то
виноват, кто-то что-то не сделал. Мне все равно. Мне жаль ваших
сестер, и я действительно отдам распоряжение проверить как они
добрались до Зайцево, но помогать им не буду. Есть вопрос
приоритетов и ваши родные не попадают в число моих. Но это вы уже
поняли. Мне нет дела до тех преступлений, что вменяют им, да и вам
тоже. Мне нет дела, что вас держат в тюрьме. Но мне есть дело до
вас. Мне нужны вы. Мне и Российской Империи.
Я хмыкнул, ишь как загнул, ему, а уж потом империи. Но человека
в шинели это ничуть не смутило.
- Однако есть силы, что не хотят нашего усиления, хотят, чтобы
всех нас принесли в жертву темным. И я, как верный слуга империи
должен вас спрятать. До поры до времени. И лучшего места, чем в
заведении Светланы Юрьевны, нам не найти.
- Спрятать от кого? – прорычал я.
- Светлана Юрьевна, будьте добры, подождите в коридоре еще
несколько минут. Наш мальчик, наконец созрел для правильных
вопросов.
Женщина поклонилась и вышла. Мужчина плотно закрыл двери,
наклонился над столом и, глядя мне в глаза, прошипел.
- На вашу семью открыта охота. Кое-кто боится усиления вашего
рода, пусть он и зависимый. Вашего отца устранили, вашу мать могут
сгноить в Сибири. Вас обвинят в пособничестве темным, и отправят на
плаху. Я хочу спасти вас. Вас и ваш талант. Я знаю, что вы можете
делать с тьмой. Вы не осознаете этого, но ваш талант очень нужен
Империи и Императору лично. И я хочу вас спасти.