Били
двое. Били профессионально. Били жестко, сильно, но не жестоко. У
них не было цели убить меня или покалечить. Они лишь хотели
продемонстрировать кто здесь главный. Указать мне на мою
ничтожность. Указали.
Но и я
не мог себе позволить просто так поддаться панике. Там, в тюрьме я
все понимал. Я знал, что меня не убьют. И здесь я тоже это понимал.
Но там я знал, что бьют меня только для того, чтобы я подписал так
нужные Ласточкину бумаги. Здесь же решалось мое
будущее.
Кем стану я здесь, среди воспитанников
клоповника. Буду ли я носить за ними вещи и отдавать скудную пайку,
или встану на одну ступень хотя бы с тем, кто сейчас корчится на
полу от боли. Быть мальчиком на побегушках я не хотел.
Я отмахивался, пинался. Кажется,
кому-то куда-то попал, я слышал хруст и сдавленное «ой». Но это все
что я смог. Их было двое, и они умели драться. Не по
правилам, не на ринге, не для победы, а на улице и насмерть.
Минуты
не прошло, как я, пропустив крепкий удар в живот, свернулся на
полу, прикрывая голову руками и закрывая ребра коленями. А клопы
радостно работали ножками. Над ухом треснула кожа. Во рту вкус
крови. Еще не до конца зажившие губы разбиты снова. Как и десны. Я
чувствую, как кровь наполняет рот. Нос свернут на бок, дышать им
невозможно. Кровь стекала в глотку, мешала дышать, я захлебывался
кашлем, и клопов это остановило.
Они
прекратили избиение, словно по команде. Расступились, позволили мне
вытянуться, встали рядом, довольно скаля зубы. Я бы дорого отдал,
чтобы божественная воля, возмездие, кара, или что там еще,
обрушились на их головы. И оно не заставило себя ждать. Залитые
кровью уши уловили щелчок дверного замка затем скрип, и мрачный бас
спросил:
- Так,
и что здесь происходит?
Я растянулся на полу, глубоко вдохнул.
Поднял руку, вытер выступившие от боли слезы, размазав по лицу
кровь из разбитой брови. Было больно, но терпимо. Те парни, что
били меня в тюрьме, избивали с любовью, яростно и страстно. Они
были так, чтобы не убить, но выбить все, что им было нужно. Парни,
по сравнению с ними, нежно меня погладили, лишь указав мое место в
местной иерархии и показав, что жизнь здесь простой не
будет.
Но ничего, справимся. Боль это ерунда,
боль пройдет. Унижение забыть сложнее, но ведь и не унизили меня. Я
просто проиграл в драке.