– Будь я проклят! Хальг, ты не зря тянул время и отцовские
деньги! Эй, странник, только погляди! Может ты и не чувствуешь
волшебство, но разве этот меч не великолепен даже на вид?
Оррик пожал плечами:
– В своих странствиях мне приходилось видеть всякие мечи. Этот
действительно один из лучших.
В следующий миг Оррик обнаружил, что остриё этого самого меча
нацелено ему прямо в лицо. Аолан осклабился:
– Осталось лишь напоить этот меч кровью, чтобы наши с ним узы
стали прочны. Доставай-ка клинок и покажи, что умеешь,
напоследок.
Оррик отступил на шаг назад, на лице его отобразилось смятение,
хотя в уме он ставил десять к одному на развитие событий в подобном
духе и уже корил себя, что не проткнул Аолана со спины, пока всё
внимание того было приковано к мечу:
– Боги на небесах, что ты творишь? Мы же разделили еду и
вино!
Аолан рассмеялся. Сейчас он выглядел пьянее, чем давеча на
почтовой станции. Бергета как сквозь землю провалилась, Хальг
бочком отступал к своей кузнице, но ещё успел выкрикнуть:
– Только не у меня на дворе!
– Заткнись, старый крот! А ты Оррик, посуди сам – кто же убивает
тех, кто, в конце концов, сделал обещанное? Девка тоже не врала.
Мои верные воины и подавно заслужили лучшей участи. Не приносить же
в жертву духу меча простых людишек! Я-то боялся, что придётся
предки знают сколько караулить дваждырождённого на большой дороге,
но судьба соблаговолила послать мне тебя! Чужеземного странника, да
ещё, я погляжу, восьмибожника. Мой занудный папочка, знаешь ли, до
сих пор ворчит на то, что молодой император слишком привечает вашу
чужеземную веру и чужеземцев вообще. Так что давай, у тебя три
вдоха на то, чтобы достать меч, прежде чем я зарублю тебя как
цыплёнка!
– Духов меча не бывает, – заметил Оррик, извлекая из ножен новый
инзийский меч и старый, повидавший множество переделок, кинжал.
Заметил слишком спокойно, сработала вредная привычка поучать, но
вовремя заставил руку дрогнуть, вытащив кинжал неуклюже, со второй
попытки, чтобы сохранить впечатление испуга. Ну, если на то пошло,
волшебные предметы, обладающие собственным разумом, может
существовали и не только в легендах, просто если б Хальгу было под
силу выковать нечто столь чудесное и невероятное…
В этот момент Аолан атаковал, и Оррику стало не до праздных
рассуждений. Таланта в боевых искусствах у наследника было не
отнять. Сам Оррик в его возрасте только поднялся на ступень
Молодости, Аолан явно был уже на втором её круге, да и среди
достигших сравнимых высот потягаться с ним на равных могло бы лишь
меньшинство. Меч в его руке превратился в размытое пятно, гонимую
ветром полосу серого тумана. Удары сыпались справа и слева, сверху
и снизу, и напрямую в грудь! С двумя клинками, поспешно пятясь под
натиском, Оррик еле-еле отражал бесконечный вихрь атак. На миг
показалось, что Аолан прижимает его к срубу колодца и сейчас
продырявит, но Оррик ушёл от удара, изогнувшись, как травинка на
ветру. Самый кончик меча Аолана зацепил колодезную цель, выбив сноп
искр, и та жалобно завизжала, заскрипела, еле держась на половинке
разрубленного с одной стороны звена. Оррик же нырнул в сторону,
пинком запустил в ноги Аолану удачно подвернувшуюся бадью. Тот
словно бы отвлёкся, отбивая её в сторону, Оррик попытался атаковать
выпадом в шею, но тут же отшатнулся, а на боку его синей куртки
появился заметный разрез, края которого тут же потемнели от
крови.