Оррик вдруг задумался так ли хороши на вкус исцеляющие пилюли,
которые делали в Инзе, как небесное вино, самое популярное средство
быстрого исцеления в Благословенной Империи, частью которой
формально была и его родная Яннария. Дурацкая мысль, из тех, что
приходят в голову, когда разум пытается отвлечься от только что
произошедшего.
Он подошёл к трупу убийцы и аккуратно вынул из полуразжатых
пальцев волшебный меч.
– Не очень-то везёт всем, кто пытается воспользоваться тобой, –
заметил он. – Кроме меня. Может назвать тебя «Верным»? Всё-таки
«Меч Штормовых Туч» – то ещё имя для спутника в бою. Или точнее
будет «Привереда»?
Оррик усмехнулся. Он и лошади-то своей так и не дал имя, хотя
ведь уже давно вместе. А меч – и вовсе вещь неодушевлённая.
Конечно, во всякой сказке есть зерно правды. В том числе и в
сказках про волшебные мечи, обладающие собственной волей. Вот
только некоторые зёрна меньше других. Ну и хорошо – учитывая, что в
сказках эта воля обычно была злой. Ещё кровожадного меча ему не
хватало в придачу ко всем прочим проблемам.
Одну из этих проблем требовалось разрешить в самое ближайшее
время.
Оррик поставил бы сто к одному, что простые разбойники, кто не
был убит сразу, не смогу сказать ровно ничего полезного. Так что не
особо огорчился, увидев, что они уже доходят до состояния, в
котором допрос без некромантии не провести. Вот если бы удалось
взять живым атамана Санпала или худого убийцу… Но, как Оррику ещё в
молодости вбил в голову его отец, человек суровый и практичный,
сдерживать удары в бою насмерть – значит оскорблять самих Небесных
Богов, пренебрегая ниспосланной тебе воинской удачей. Попытайся
Оррик не убить, а отключить Санпала – вполне мог бы сейчас валяться
тут на прогалине, весь почерневший от яда.
Так Оррик думал, посиживая в сторонке под деревом, где не так
сильно воняло кровью и ожидая, пока исцеляющая пилюля произведёт
своё действие. Его раны были не слишком серьёзными, несколько минут
покоя – и тело будет как новенькое.
Илнаву и вовсе потребовалось больше времени на то, чтобы
усесться спокойно и выровнять дыхание, чем на само исцеление. Он
оглядел сцену побоища. К порхающим бабочкам уже присоединились
мухи, слетавшиеся на кровь. Повернулся к Оррику:
– Спасибо. Я обязан тебе жизнью. Может, окажусь обязан ещё
больше, если это не все убийцы.