Другой бы, может, и скис, ударился в панику – да только не Егор!
Сирота с раннего детства, привыкший всего добиваться сам, к тому
же, в юности - кандидат в мастера спорта по боксу. Вот это вот –
бокс – пригодился потом – здесь – не хуже, чем способность
предвидеть угрозы.
Ну, еще и супруга, Еленка – не насмотреться… И жили – душа в
душу, это несмотря на то, что в той, прошлой жизни, Вожникову с
девушками не очень везло - б все какие-то пустышки попадались,
гламурки деревенские – глупые, без души а в глазах – одни «бабки».
Не срасталось у Егора с такими, а вот сЕленкой – срослось, да так
крепко, что все это – княжество, новгородскую усадьбу, друзей-
ватажников – Вожников считал уже своим родным домом. А теперь вот
еще и наследник появиться должен… или наследница. Месяцев через
восемь, восемь с половиной.
Князь снова посмотрел на спящую красавицу – супругу – волна
нежности к любимой женщине нахлынула на него так, что вдруг
запершило в горле. Егор знал совершенно точно – ради этой женщины,
ради их будущего ребенка, он готов на все: не только Орду разорить
– звезду достать с неба! Надо ж – судьба – встретились в татарском
плену и… И теперь Егор – князь, а Елена – княгиня, и все кругом,
даже чванный московский князь, вынуждены с ним считаться! А
попробуй, не посчитайся-ка – тот же Василий Дмитриевич вон,
попробовал – едва ноги унес, а жена его, Софья Витовтовна, в
монастыре нынче.
В монастыре… А Еленка-то ее убить хотела, на полном серьезе –
убить… Да и убила бы, кабы Егор не воспрепятствовал. Не любил он,
когда женщин… как скот…
Отправлялись «посольством», само собой, через Заозерье, через
любимую Еленкину усадебку, с кремлем неприступным, с садом, на
ордынский манер устроенным. Любила княгиня свою малую родину, трон
свой, владычество – правила железной рукою, но и без самовластва
тупого, иному князю такому поучиться б нехудо, потому Егор спокойно
оставлял супружницу на княжении, знал – плохого не напортачит,
наоборот даже. Тем более, кругом люди имелись верные, всем
заозерскому князю обязанные, ему же только и нужные, ватажники
знатные – Никита Купи Веник, Иван Карбасов, Окунев Линь, Федька…
Иные, как Осип Собачий Хвост да Тимофей Гнилой Зуб, погибли уже,
иные в родные мест подались – кто на Ладогу, кто куда еще, а кто и
в Хлынов на Вятке реке, как говаривал иногда Вожников – «в местную
Тортугу». Пиратствовали, ушкуйничали, если по-новгородски –
ордынские города на копье брали, да так, по мелочи. Вот этих-то
людей к делу б и приспособить.