- Хорошо, хоть про этот караван-сарай вспомнили, - примиряющее
произнес третий татарин – толстяк в изысканного вида тюрбане,
украшенном серебряными цепочками.
Второй – не Эрчин-бек, другой – широкоплечий и с квадратным
подбородком – упрямо набычился:
- Вот уж не знаю, сыщется ли у Каима-баши вино?
Каим-баши – так, как помнил Горшеня, звали хозяина постоялого
двора, что же касаемо майхоны – то так в ордынских (и не только в
ордынских, а и вообще в магометанских) городах именовались питейные
заведения, дабы не оскорблять своим присутствием правоверных,
обычно расположенные на окраине, в каких-нибудь трущобах-мархобат.
И держали эти заведения, конечно же, не поклонники Магомета, а чаще
всего огнепоклонники, католики да и православные даже.
- У достопочтенного Каима-баши, всяко, вино сыщется, - как-то
слишком поспешно успокоил гуляк Тимоха Карась. – Идемте, я вас к
нему провожу. Не, не он не спит еще… А мне вот как раз выпить не с
кем, ексель-моксель.
Скрывающийся в тени шатра плотник удивленно покачал головой. Вот
интересно, какое дело приказчику до заблудших ночных пьяниц, с чего
б это он им помогает – к хозяину караван-сарая ведет и вообще, не
слишком ли он с этими чужаками любезен? Может, от того Карасю
какая-нибудь корысть имеется?
А и имеется – так что? Какое дело Горшене до чужой корысти?
Главное, чтоб самому пакость не сделали, а корысть… что ж. Спать
давно пора уже, нечего тут стоять, подглядывать за ушлым
приказчиком!
И все же, любопытство пересилило. Тем более, что ночные гости в
дом не пошли, а завернули… в Тимохину кибитку, стоявшую от
остальных обозников на отшибе, у дальних амбаров.
Интересненько!
Дождавшись, когда все четверо скроются под пологом, Горшеня ужом
прошмыгнул к саням и затаился. Из кибитки донеслись глуховатые
голоса, достаточно громкие, чтоб хорошо разобрать каждое слово. Так
бывает, когда находишься в палатке или шатре, люди обычно забывают,
что стены-то – тряпичные и каждое словечко снаружи очень даже
хорошо слышно.
- Да, да, уважаемый бек, мы по Итиль реке и дальше поедем… Да,
триста конных воинов… и еще примерно столько же… ну, чуть
больше.
- Считай около тысячи – минг, - чей-то хрипатый голос подвел
итог. – А у нас – три, плюс пятьсот сабель Ильчана-хаджи.
- Эх, жаль лед! Была б чистая вода, корабли бы вышли… Эх.