А до конца месяца еще оставалось почти две недели: на календаре
пока еще было восьмое октября пятнадцатого года…
Мария Федоровна внимательно смотрела, как ученицы прогимназии из
руководимого ею класса пели на Рождественском концерте. Конечно,
Тотьма – далеко не столица, но и здесь люди и детям старались
образование дать получше, и веселиться умели неплохо. В прогимназии
сначала хотели спектакль поставить – но из-за отсутствия учеников
мужского пола собрать труппу не вышло и решили ограничиться
концертом. Исполняли песни девочки неплохо, а вот в оркестре вторая
скрипка постоянно фальшивила, и это вызывало у Марии Федоровны
гримасы недовольства. Стоящая рядом учительница музыки тоже
морщилась, но терпела – а девочки (да и все присутствующие на
концерте зрители – в основном родственники учениц) на гримасы эти
давно уже внимания не обращали, ведь далеко не первый концерт в
прогимназии устраивался. Поэтому когда голову Марии Федоровны
пронзила сильнейшая боль, на ее перекошенное лицо тоже никто
внимания не обратил.
А сама Мария Федоровна привычным жестом положила правую руку
себе на шею, сильно нажала на несколько точек – и боль утихла. Не
совсем прошла, но теперь и свет керосиновых ламп глаза не резал, и
накатившая было тошнота прошла. А промелькнувшее было ее
собственное удивление тем, что раньше она и не догадывалась о том,
что так можно головную боль унять, прервал учитель Закона Божьего
отец Вениамин – похоже, он оказался тут самым внимательным:
– Что случилось, Мария Федоровна? Вам нехорошо? Я могу чем-то
помочь?
– Да в голову что-то вступило, сейчас уже лучше.
– Эта раба божья Наталья своей игрой не то что головную боль
причинить может, у меня аж зубы ломит от ее упражнений. Почему
предлагаю нам ненадолго отлучиться, в учительской Фёкла чай уже
небось сготовила, а с медом чашечку выпьете – и совсем голова
пройдет. Я как раз давеча принес подходящий чай, со зверобоем и
шалфеем: мне-то еще и пение Натальи сей слушать на уроках
приходится. Не дал Господь деве слуха… но дал отца – городского
головы товарища, почему отлучить ее от музыки нам не под силу
будет. Ну да ничего, Бог терпел – и нам велел. Идемте, Мария
Федоровна, девы ваши и без вас прекрасно концерт допоют…
Мария Федоровна на предложение священника ответила согласием:
все же еще час стоять тут в углу с головной болью было бы, скорее
всего, плохим решением. А там или чай помог, или то, что она еще
несколько раз повторила трюк с нажатием на какие-то точки у себя на
шее – однако к окончанию концерта голова у нее полностью прошла. А
когда она уже дома засыпала, в голове у нее промелькнула странная,
удивившая её саму мысль: