Бытовик. - страница 28

Шрифт
Интервал


- Скажи, коли бы ты услышал, что кто-то из твоих знакомцев про государя или про отца моего с матушкой лжу рассказывает, что бы ты делал?

Видимо дворник усадьбы долго служил в армии, прежде чем был приставлен к метле. Мужик принял подобие строевой стойки, приставив ружье к ноге и, выпучив глаза, гаркнул:

- Известно, что, ваше благородь! Кричи «Слово и дело государево!», вязать супостатов и волочь их в околоток!

- Молодец, только не кричи так, а то разбегутся все враги, нам ни одного не останется. Сейчас идем на кухню, там Еремей всю прислугу на кражу господского подбил, да еще на государя клеветал, сволочь.

- А я хозяину говорил, что Еремей на руку нечист и душа его черная. – обиженно пожаловался дворник: - И меня, гад на кухню и в людскую не пускает, заставляет в будке у ворот жить.

Я удивленно покосился на ворота – будка, вернее, небольшой домик, у ворот, хотя, как и все постройки усадьбы, была выложена из кирпича, однако размером была сходна с домом кума Тыквы, я не представлял, как там можно было жить, хоть и в одиночку.

- Ну вот и спросим с гада за все. – Я подтолкнул своего союзника к входным дверям дома: - Сразу на кухню иди, ни с кем в разговоры не вступай, пройди и у черного хода вставай, чтобы, когда все начнется, никто не выскочил и не сбежал.

- Толково, барин. – дворник коротко поклонился и, перехватив ружье поудобнее, шагнул за порог.

- А тебе, Борис, кто разрешил сюда впереться? Что ты, ирод, толкаешься? – вразнобой зазвучали голоса, когда дворник, которого, как оказалось, звали Борисом, влетел в кухню, но, долго возмущаться у гулящих не получилось – через минуту после Бориса в кухню шагнул я.

- Что, плюшками балуетесь, а работа сама себя сделает? – я обвел взглядом, замерших за, щедро уставленном столом, «приглашенных».

За большим, сбитым из толстых досок, столом, сидели десяток мужчин и женщин.

Да, поговорка «Щи да каша – пища наша» в этом конкретном случае не работала. Судя по груде костей, громоздящихся на столе, несколько курочек, и поросенок закончили сегодня здесь свой земной путь. Ломти копченого мяса, окорока и сыра виднелись на тарелках. Пара жаренных рыбин, при изобилии мяса на столе, прислугу не заинтересовала, да и несколько бутылок вина я бы не отнес к дешевым сортам, а хлеб здесь присутствовал, исключительно, белый, надкусанные булки и калачи. Видимо, управляющий Еремей, сегодня давал прощальную гастроль, широким жестом выкатив своим соратникам хозяйские припасы.