Дом моего батюшки находился в славном городе, который назывался
Маленьким замком. По сути, это был пригород Бремена, столицы
Родопсии. Здесь были узкие улочки с затхлым воздухом, иногда
разгоняемым ветром с гор, двухэтажные или даже трёхэтажные дома,
порой ужасно узкие, в два-три окна и дверь шириной. Они смыкались
стенами и кровлями нависали над брусчаткой (или просто
утрамбованной каменистой землёй). В иных местах балки крыш
соприкасались друг с другом. Но мой отец служил комендантом города,
и наш дом фасадом выходил на круглую рыночную площадь. Он был
сложен из разноцветного кирпича, и красивый ступенчатый щипец гордо
вздымался над окрестными домами, словно ступенька на небо. Год
назад мой отец был таким же: гордым, вельможным, разноцветным. А
потом… Потом в город приехал принц Дезирэ с отрядом подонков.
Младший сын короля устроил ночную облаву. Не знаю уж, кого он искал
и о чём разговаривал с моим отцом, только после той беседы папа
спал с лица, стал вянуть и заболел настолько сильно, что почти не
выходил из комнаты. Новый король – Гильом – не лишил его звания
коменданта, но… оно стало скорее почётным, чем реальным.
Меня протащили сразу в ванную комнату флигеля, с чёрного хода,
через внутренний двор. Тут же располагалась и постирочная. Это был
просторный зал, пол которого устлан каменными плитами, стены
покрыты кафелем, а в низкие полукруглые окна даже днём с трудом
попадал свет. Меня посадили на скамью вдоль стены и забыли почти на
час. Очень быстро меня начало клонить в сон. Гарм выскользнул
из-под шубы и куда-то убежал, а я сидела и таращилась, стараясь
только держать глаза закрытыми и не уснуть. Мимо бегали служанки с
вёдрами, наливали воду в баки на низкой печи, она дымилась,
нагреваясь. От пара я кашляла. Было холодно, сыро и зябко. Наконец,
когда всё было готово, и из баков воду перелили во вместительный
деревянный таз, служанки вспомнили и обо мне.
Две из них – тощая Рози и крупная великанша Маргарет – подошли
ко мне и принялись раздевать, не очень-то аккуратно. А я ведь
помнила их такими, какие они были десять лет назад: добрыми и
весёлыми. Мне было двенадцать, и комнатные девушки любили играть со
мной в куклы, с удовольствием слушали, как я читаю сказки,
заплетали мои волосы в косы, и даже покупали мне леденцы и
ленточки. Но едва в доме появилась мачеха, всё изменилось. С каждым
годом – да что там! – с каждым днём служанки становились всё злее и
грубее. Я пыталась снова вызвать их любовь подарками и лакомствами,
но они забирали их и продолжали зло подшучивать надо мной, дёргать
волосы, расчёсывая, доносить обо всех моих оплошностях и резко
огрызаться.