— Ты не поверишь, — однажды начал он, развертывая очередную
историю, — но наши механикусы на скорую руку собрали прототип
аппарата искусственной вентиляции лёгких. Можно сказать, из
подручных материалов. Отграничение объема гидрозапором, мех с
электродвигателем.
— Ну и как успехи? — еле слышно спросил я, не в силах повернуть
голову.
— Выжили, — хмыкнул Йоханн. — Это уже достижение, учитывая, что
никто не подумал о взрывоопасности смеси эфира с кислородом. Теперь
подлечим раненых с обожжёнными, и снова за работу.
Я ухмыльнулся, хотя и понимал, что силы, затраченные на
разговор, лучше бы оставить для борьбы с инфекцией. Но легче
становилось от того, что кто-то изо всех сил старается вырвать тебя
из лап смерти.
Так прошло еще двое суток. Консилиумы собирали теперь утром и
вечером, всякие изменения, даже самые мелкие, фиксировались в
специальных таблицах, сводные результаты анализов выводились на
грифельной доске, установленной у окна. Моровский задерживался. И
не только он. Мне порой по-детски казалось, что будь здесь Агнесс,
всё пошло бы намного лучше. Головой понимал, что нет, инфекция
внутри меня продолжит пожирать остатки моей жизни вне зависимости
от состава присутствующих, но сердцем...
— Она приедет, — вдруг сказал Йоханн, когда я в очередной раз
повернул голову к открывшейся двери.
— Наверняка она из Базеля отправилась к отцу, я туда телеграмму
не отправлял. Просто не знает.
Подробностей семейной размолвки я ему не озвучил, просто сказал,
что вышла ссора. А как еще отвечать на вопрос, где моя жена? На
богомолье отправилась? В такой ситуации она должна быть рядом. Ее
отсутствия никто не поймет. И коль скоро я начал думать о
посмертии, то надо прикрывать и Агнесс от возможных кривотолков,
которые могут отравить ее жизнь надолго. Да и мою тоже.
***
Вацлав прибыл через сутки с лишним после расчетного времени.
Главное — прибыл. Всё из-за того, что хваленый поезд
«Норд-экспресс», который, согласно рекламе, должен был домчать его
из Петербурга до Парижа в одно мгновение, благополучно встал на
каком-то перегоне в Польше из-за схода с путей паровоза. Обошлось
без жертв, но пока чинили дорожное полотно, оттаскивали
поврежденный локомотив, прошло не менее десяти часов. Итог:
прибытие в Париж с опозданием, упущенный поезд до Марселя и, как
назло, неразбериха с багажом. Всё складывалось против нас. Потому
что экспресса надо было ждать почти сутки, а обычный ехал долго, со
всеми остановками.