— Кто вы вообще? — задал я вопрос в
его спину, с трудом переводя дыхание. — И почему я здесь?
Он, казалось, даже не обернулся.
Только плечо едва заметно дёрнулось — то ли от раздражения, то ли
от презрения.
Мы прошли ещё несколько десятков
шагов и оказались в просторном зале, где в сырых стенах виднелись
низкие проёмы, а по периметру стояли такие же люди в синих
мундирах. При нашем появлении они вытянулись по стойке «смирно». Во
главе зала высился каменный постамент с узорчатой колонной. Тут уж
я и вовсе почувствовал себя героем какой-то фантасмагории: военная
дисциплина рядом с полуразрушенными стенами и факелами — всё словно
из сна или из древней легенды.
— Прибыл, командир, — громко сказал
мужчина, проводивший меня. Под колонной возникла женская фигура —
худощавая, но в осанке сквозила твёрдость. Лицо её скрывала тень,
лишь серебристые пряди волос были видны в колеблющемся свете
факелов.
— Прекрасно, — сказала она тихим, но
отчётливым голосом. — Леон, так?
Я вздрогнул: откуда она знает моё имя, точнее, мой позывной?
— Да, — ответил я, вздёрнув
подбородок, стараясь сохранять остатки воинского достоинства. — Но
как вы…
— Здесь мы многое знаем, — прервала
она меня, словно давая понять, что расспросы неуместны. — Тебе
предстоит служба в нашем гарнизоне. Ты потерял старый мир — теперь
у тебя есть новый, и в нём ты будешь солдатом. В прочем, как и в
старом...
Я сжал кулаки, но промолчал. Что бы
это ни было, бунтовать и бросаться на людей в мундирах, когда я в
одной рубахе и безоружен, — не самая умная идея.
— Эскарт, — обратилась она к мужчине,
который меня привёл, — проведи его в казарму. Пусть получит
обмундирование, инструктаж и начинает подготовку.
— Слушаюсь, командир! — отчеканил Эскарт, вытянувшись по стойке
«смирно». Затем он резким кивком дал понять, что пора
двигаться.
Мы покинули главный зал и оказались в
узком проходе, который постепенно вёл вверх. Наконец я выбрался из
подземелья и зажмурился от яркого солнца. Лёгкий ветерок принёс
запах травы и сырой земли, смешанный с гарью и железом — то ли
поблизости была кузня, то ли здесь действительно идёт война. Когда
глаза привыкли к свету, я разглядел укреплённые стены, сторожевые
башни и солдат в синей форме, патрулирующих двор. Всё говорило о
том, что это военный форпост или крепость.