За стеной глухо заработал движок электрогенератора. Основное
освещение мы пока не подключали, чтобы не привлекать внимания
повышенным расходом электричества.
Сорокин уже распаковывал твердомер «Бринелль», протирая
металлические части промасленной ветошью:
— Посмотрите, Николай Александрович, шкала до трехсот единиц.
Можно будет точно замерять твердость поверхностного слоя брони.
— А вот здесь, — Величковский указал на массивный прибор в углу,
— будет установка для испытания на излом. Малая, конечно, но для
лабораторных образцов хватит.
Я обошел помещение. Постепенно голые стены подвала превращались
в настоящую исследовательскую лабораторию. В одном углу уже стоял
длинный стол для подготовки металлографических шлифов, в другом
монтировали вытяжной шкаф для работы с реактивами.
— Как думаете, профессор, когда сможем начать?
Величковский снял пенсне, протер стекла батистовым платком:
— Дня три на монтаж и настройку приборов. Еще день на
калибровку... — он прищурился. — К концу недели должны запустить.
Только вот освещение тут слабенькое.
— Будет освещение, — я кивнул на ящики в углу. — Специальные
лампы из Германии, как вы просили. И реостаты для плавной
регулировки.
За стеной раздался условный стук, сигнал от наблюдателя. Степан
мгновенно погасил фонарь.
— Обход, — шепнул он. — Сторож идет вдоль забора.
Мы замерли в темноте. Через несколько минут снаружи послышались
удаляющиеся шаги. Степан снова зажег фонарь.
— Нужно спешить, — Величковский взглянул на карманные часы. —
Скоро рассвет, а нам еще монтировать оптическую скамью для
калибровки спектрометра.
Сорокин уже раскладывал на столе чертежи, размечая места
установки приборов:
— Вот здесь разместим металлографическую лабораторию. Тут –
участок механических испытаний. В этом углу – химический
анализ.
Я смотрел на этих людей, умудренного опытом профессора, молодого
увлеченного инженера, преданного Степана, и дивился, с каким
энтузиазмом они работают в темном подвале. Теперь у нас есть все
для создания новой брони. Оставалось только правильно использовать
эти возможности.
— Ну что ж, — Величковский решительно одернул пиджак. — За
работу, господа. Точнее, товарищи, — поправился он с легкой
улыбкой. — Наука не терпит промедления.
К утру основное оборудование было расставлено. Оставалось
настроить приборы и можно начинать исследования.