— Цену не набивай, — сказал Харитон Порфирьевич ровным
голосом. — Сколько?
Симай назвал сумму.
Харитон Порфирьевич замер с приоткрытым ртом.
Сыскарь чудом сдержался, чтобы не присвистнуть.
— Ну ты, кэрдо мулеса, совсем, видать, бога не
боишься, — выдохнул управляющий. — Совесть потерял
окончательно. Да за эти деньги я дюжину таких, как вы, найму.
— Найми, — ухмыльнулся Симай. — Ты найми, а я
посмотрю, как у тебя это получится…
И начался торг.
Сошлись на шестидесяти рублях — Харитон Порфирьевич аж вспотел,
торгуясь, но двадцатку сбросил. Правда, Сыскарю показалось, что
Симай не особо упирался и торг вёл лишь из чувства самоуважения.
Что, собственно, и подтвердилось, когда управляющий оставил
товарищей в беседке и отлучился за уже ими заработанными пятью
рублями серебром (дворовые как раз притащили безголовые тела
оборотней).
— Я и впрямь цену несусветную заломил, — сообщил
цыган. — Полсотни рублей — красная цена за такую работу. И
Харитон об этом знает. Но так больше уважения. Удивительно, что он
на шестьдесят согласился. Видать, и впрямь у Дарьи Сергеевны дела
как сажа бела. Боюсь, как бы не опоздали мы.
— Подожди. Ты что же, правда думаешь, что этот… как его…
Бертран Дюбуа — вампир?
— Очень может быть, — спокойно ответил кэрдо
мулеса. — Но пока не проверим — не узнаем.
— И как это проверить?
Симай внимательно посмотрел на Андрея.
— Ты вроде говорил, что твоя работа — имать разных воров и
душегубцев. Так?
— Имать… А, ловить! Ну да, в том числе.
— А когда ты подозреваешь кого-то в воровстве или
душегубстве, что делаешь?
— Э… ищу доказательства. Факты, улики. Причем такие,
которые трудно опровергнуть. А то и вовсе невозможно.
— Верно. Вот и здесь то же самое. Будем искать
доказательства. Которые невозможно опровергнуть.
— И как же мы их добудем? — поинтересовался
Сыскарь. — Брызнем святой водой и посмотрим, что получится?
Или вытащим французишку на солнце? Кажется, от солнца они дохнут.
Помрёт — значит, вампир. Не помрёт — извинимся. Ошибочка, мол,
вышла. Быват.
— Смешно, — кивнул Симай. — К слову, это хороший
способ, если острога не боишься, уверен в своей правоте, как в том,
что бог свят, и есть свидетели. Я так делал. И ни разу не
ошибся.
— ?
— Не забывай, что и я сам наполовину вроде как вампир, хоть
и не пью человеческую кровь. Но зато чую эту нечисть сразу и
безошибочно.