Маг ничего не сказал, но Арти заметил, как какая-то тень
скользнула по его бледному, непроницаемо спокойному лицу.
— Наш господин нанял мастеров, чтобы те перестроили замок. Он
убежден, — стражник понизил голос до шёпота, — что будет война, и
что готовиться к ней необходимо уже сейчас. Вообразите, милорд:
почти сто лет на замок Вилленхоф никто не нападал, а теперь наш
герцог говорит, что войны не избежать, и надо, пока не поздно,
укреплять стены и башни... Бедный Мартин, — стражник впервые назвал
герцога по имени, — бедный господин наш, — добавил он,
спохватившись, — впрочем, всё это — не моего ума дело...
Остановившись у двери в покои герцога, стражник выпрямился и
сделал церемонный жест рукой, приглашая гостей войти.
— Артлин? — маг остановился у двери и одёрнул плащ.
— Да, учитель, — с готовностью откликнулся ученик, — я буду
сопровождать вас?
— Нет, — Вельбер охладил его пыл. Улыбнувшись уголками губ, он
добавил, — можешь пока прогуляться и осмотреться.
— Нельзя? — осторожно уточнил юноша, — Вельбер, я же только
взглянуть. Буду тише травы, вот клянусь!
— Нет. Жди меня здесь, — сурово и непреклонно отрезал маг и,
открыв дверь в покои, шагнул за порог.
***
Комната герцога показалась Вельберу непривычно маленькой и
тёмной. В маленьком светильнике, подвешенном под высоким
куполообразным потолком, горели две кривые, оплывшие свечи.
Вдоль тёмных, покрытых лаком стен стояли дубовые стеллажи,
заваленные пыльными фолиантами и свитками. Мозаичный пол был
застелен красным ковром с густым ворсом. На ковре в беспорядке
лежали открытые книги.
Слева от единственного окна в комнате стоял круглый столик,
возле которого в мягком кресле с высокой спинкой сидел герцог
Мартин Вилленхоф.
Когда Вельбер вошёл, герцог окинул его удивлённым взглядом, в
котором читалась радость узнавания, тяжело поднялся с кресла и
шагнул ему навстречу.
— Здравствуй, друг мой.
Они обнялись. Герцог пододвинул гостю своё кресло, но тот
покачал головой и облокотился на колонну.
— Я сочувствую, Мартин. Мне очень жаль... Стражник сказал, что
твоей жены больше нет... — произнес Вельбер вместо приветствия.
Вилленхоф поджал губы и кивнул.
— Марлин ушла всего два месяца назад... А кажется, будто
вечность прошла... Эх, Вельбер, а ведь ты обещал, что будешь
навещать меня каждый год. Помнишь? — спросил он, опускаясь на
бархатные подушки.