— А местные? — спросил я.
— Местные умнее. Если и ходят, то лишь вдоль опушки, как по краю
пропасти. А зверьё… — Она усмехнулась, выпуская дым кольцами. —
Волки теперь размером с телят. Зайцы глаз не прячут. Природа,
знаешь ли, не терпит пустоты. Особенно тут.
— Э… А где они охотились?
— Верст сорок отсюда, Чаковский лес большой. А если с Хороницким
считать, они ж перешейком соединяются, так и просто огромный. Но
малоценный, китайцам неинтересный. Покамест. Они сейчас Дальний
Восток осваивают.
— А местные промышленники?
— Ну, я ж говорю, малоценный. Не купят за границей, с лесом ведь
работать нужно, а тут больных деревьев много, и вообще… Или просто
цену ждут. Мы ж тут мало знаем. Ты вот газет из района
привёз?
— А вот и привез, — я вытащил из походной сумки сложенные газеты,
числом восемнадцать, не по названиям, по названиям всего четыре. В
штуках. — Ежели интересно, читайте!
— Народ, — громко сказала дама, — Капитан Погоды газеты
привез!
Народ засуетился, каждый деликатно взял по одной, договариваясь
назавтра обменяться.
Я же сдался, начал контровую, играл изо всех сил, но тоже слил. А
как не слить, если против меня играла Ирина Станиславовна Рубакина,
трёхкратный чемпион СССР по русским шашкам?
Виду, что знаю о её чемпионстве, разумеется, не подал. Хватит
погодного капитана. Нет, уже Погодного Капитана.
На обратном пути думал, сколько правды в рассказе Рубакиной. Нет,
она не врала, рассказывала, что знала, но было то знание истиной,
деревенскими легендами или людей сознательно
дезинформировали?
Пришел домой засветло. Волчьего воя никакого. Он только ночью
слышен, волчий вой. А днём то гуси, то утки, в общем, птица.
Деревня всё-таки.
Я и сам весной попробую цыплятами разжиться.
Флэшбэк
Одна из причудливых особенностей ясновидцев — их неутолимая,
почти звериная потребность во сне. Восемь часов — это лишь холостой
ход, безмятежный дрейф по поверхности сознания, но когда включается
таинственный механизм предвидения, и десяти часов порой
недостаточно. Отчего так — не ведаю. Я, впрочем, не из тех
шарлатанов, что зазывают простаков в полутемные комнаты, суля им
разгадку грядущего за звонкую монету. Напротив, я тщательно скрываю
свою осведомленность, прикидываясь исполнительным, но слегка
туповатым малым. Таким, знаете ли, доверяют.