Умбердо встал,
расправил полы туники спустился к выходу:
— Аудиенция
окончена, — бросил он из-за спины.
Едва
за кронпринцем закрылись позолоченные двери, Рейнхильда
вскочила с кресла.
— Оставьте
нас. Немедленно! — приказала она слугам. — Ну, живо!
Придворные
неохотно подчинились. Оставшись наедине с Валом, принцесса
наконец дала волю чувствам — закрыла глаза, прислонилась
спиной к отполированной колонне и сползла
на пол — Валу даже пришлось её подхватить
и усадить на скамью подле открытого окна.
— Кто
ты на самом деле? — хрипло спросила женщина.
— Наёмник
из Гивойской «Сотни», ваше высочество. Войско из вольного
города Гивоя. Меня и правда зовут Валериано. Мы служим
вашему брату и остались охранять город, когда его величество
уехал в Рундкар. Мне удалось выбраться, когда началась осада.
— Он рухнул на колени перед Рейнхильдой.
— Молю, простите мой обман! Но простого наёмника
к вам бы не пустили, а я должен был
убедиться, что новости до вас дойдут.
— Ты молодец, Валериано. Я благодарна тебе. Скажи,
а Альдор... Эрцканцлер там, в замке?
— Да,
руководит обороной.
— Проклятье.
— Рейнхильда достала из поясной сумки золотую монету
и вручила Валу. — Вот тебе за труды. Я попробую
уговорить супруга что-нибудь предпринять. Или разберусь с этим
сама. По крайней мере, попытаюсь. Когда вернёшься
в Эллисдор, передай эрцканцлеру мою клятву в вечной
дружбе. Я всегда была Волдхардом и им останусь.
Она ласково, почти
мечтательно, прикоснулась к скромной подвеске
с серебряным диском.
— Спасибо,
моя госпожа, — отозвался Вал. — Я обязательно
вернусь в Эллисдор, но сначала заеду проведать близкого
человека. Успел отправить невесту из города перед осадой,
а затем нас заперли. Хочу найти её и убедиться, что
она в порядке.
— О,
да ты почти как герой романов про рыцарей, —
усмехнулась Рейнхильда, сняла с лифа небольшую брошь
в виде усыпанной каменьями розы и вложила в ладонь
Вала. — Передай это своей невесте от меня. Надеюсь,
ей пойдёт.
Вал охнул.
— Это очень
ценный дар...
— То, что
ты сделал, гораздо важнее. — Она поднялась
со скамьи, отряхнула подол багрово-ржавого, словно старая
кровь, платья и вернула лицу непроницаемое выражение.
— Передохни и уезжай, Валериано. Теперь здесь станет
совсем опасно.
— А вы?
— За меня не
переживай. Я быстро учусь у супруга.