Все наши родственники — дальние,
близкие отвернулись от нас. Все знакомые и те, кто назывался нашими
друзьями, исчезли, растворились в небытие. Я просматривал базу
контактов — все заблокировано. Некоторые из них перед тем, как
уничтожить связь со мной присылали злую оскорбительную фразу: «Ты и
твой отец — подонки! Ваше место в Башне Смерти!» Я помнил, как отец
помогал этим людям, пробивал сквозь бюрократические преграды их
идеи, проекты, давал возможность раскрыть талант. Никогда я не
замечал в нём зависти, злобы к тем, что мог быть лучше него. Как
они лебезили перед ним, как пресмыкались. Мерзавцы, подонки! А
теперь они плевали в своего покровителя, изрыгали оскорбления и
проклятья в адрес нашей семьи.
Почему так несправедливо обошлась
жизнь со мной?
В животе заурчало — я же целые сутки
не ел. Ни крошки. Не мог проглотить ни кусочка. Но теперь желудок
напомнил о себе. Но куда же пойти? Вокруг призывно вспыхивали
вывески ресторанов, кафе. Зазывали на все лады — зайди, зайди к
нам! У нас самая вкусная еда, самые лучшие повара. Очень вежливые
официанты! Тебе плохо и одиноко? Зайди сюда, в таверну «Хрустящая
корочка»! Нет-Нет! Лучше к нам! Ресторан «Сырные уголки от
Луизы»
Но я не мог зайти ни в один ресторан,
ни в одно кафе. Меня бы не пропустила охранная система.
Неплатёжеспособен. А значит, вор, мошенник, нищая рвань.
Только один шанс. Единственный. Но
связанный с опасностью. Добраться до гетто на краю города. Пешком.
На своих двоих. Без возможности хоть как-то ускорить скорбный путь.
А там. В этих кварталах селятся самые отъявленные негодяи —
мошенники, воры, хитмены. Все те, кто стал изгоем, кого за борт
прекрасного корабля выбросила жизнь.
Как меня теперь.
Стараясь прятаться в тени платанов,
высаженных вдоль тротуаров, я поплелся на другой конец города.
Иногда пешеходные дорожки обрывались, приходилось перебегать по
проезжей части, рискуя попасть под колеса скоростных болидов, на
которых гоняли смельчаки, не признававшие летательных аппаратов,
презиравшие всех, кто умел летать. Ну а сами сорвиголовы летали на
своих болидах, только низко-низко. И хспшники (Хранители
спокойствия дорог) иногда гонялись за ними, чтобы оштрафовать.
Конечно, если могли поймать.
Протыкающие небеса серебристые
высотки сменились на добротные дома в пять-шесть этажей. На улицу
выходил глухой фасад из красного кирпича с высокими и узкими
окнами-бойницами. Все входы только из дворов, перекрытых
экраном-шлагбаумом, пропускавшие только своих.