Действительно, как в девяносто третьем… И хорошо бы, если не
хуже!
— Впрочем, давайте не будем заранее настраивать себя на худший
исход… Ступайте, господа офицеры. — Морозов откинулся на спинку
кресла. — Можете быть свободны.
Мы с Гагариным поднялся с дивана и, козырнув, направились к
выходу. Гроза миновала, и в целом расклад оказался не так уж плох:
похоже, его сиятельство решил «пропесочить» нас лишь для порядка, а
на самом деле был вполне доволен исходом операции. Я мог только
догадываться, что обнаружили в изрешеченной крупнокалиберными
пулями усадьбы столичные сыскари, но «улов» наверняка получился
богатый. И взятых в бою документов, дисков и вещдоков вполне
хватало, чтобы следствие обрело второе дыхание.
Не говоря уже о возможности под шумок расправиться с теми, кто и
вовсе никак не связан с террористами. Не то чтобы я считал Морозова
настолько наглым и беспринципным, однако знал достаточно хорошо и
ничуть не сомневался: старик своего не упустит. А избавление
Петербурга от такой заразы, как Распутин — весьма и весьма мощный
козырь.
Которому еще предстоит сыграть, когда придет время.
— Ну ладно, десантура. Вроде отбились. — Голос Гагарина вырвал
меня из размышлений. — А теперь, может, наконец расскажешь, зачем
прикончил Распутина?
Значит, все-таки видел… Или угадал. Или просто сделал вывод.
Вполне очевидный — с учетом того, что рядом с обезглавленным и еще
чуть подергивающимся на красном от крови снегу телом не было
никого, кроме меня.
Я шумно выдохнул через нос, попытался изобразить искреннее
удивление…, но врать все-таки не стал. Во-первых, Гагарин был
слишком хорошо осведомлен о моих талантах и видел все собственными
глазами. А во-вторых…
Во-вторых — просто некрасиво. Одно дело изображать неведение и
втирать очки высшему руководству, и совсем другое — обманывать
командира и боевого товарища. Последствия такой глупости рано или
поздно окажутся куда сильнее, чем у ошибки, допущенной во время
операции.
— Да оно как-то само вышло, ваше сиятельство, — вздохнул я. —
Может, у него резерв закончился, может, еще чего… Я и не думал, что
пробью.
— Ага, не думал он… — Гагарин прищурился и замедлил шаг. —
Интересная ты личность, прапорщик Острогорский.
— Да уж, куда интереснее. — Я чуть понизил голос. — А чего не
доложили? Тогда бы Морозов с меня спрашивал.