Барон Винтеррайдер отбыл на Острова на час позже. Как и
положено, на огромном морском лайнере для важных господ. На трапе
его ослепили вспышки фотокамер.
Фото «скорбящего брата» на следующий день видела вся бывшая
империя. Газетчики расстарались.
А фигляры еще раньше передали донесение куда следует. Уплыл
Винтеррайдер и на братца своего покойного наплюнул.
***
… Императорское шоссе было еще пустым, и жестянка резво летела
по нему, унося мещанина Сидорова все дальше от столицы. Ганг
торопился попасть на Север и прекрасно понимал, что, когда шоссе
закончится, ему придется и тише ехать, и осмотрительнее себя вести.
А раз так, торопиться надо было уже сейчас.
Мелькнули по левую сторону ажурные зубцы Летнего Дворца, и он
привычно сжал зубы. С Летним было связано едва ли не все его
детство, а главное, этот дворец больше всего любила матушка. Чтобы
она сказала сейчас, признала бы в этом с претензией на богачество
одетом мужике с окладистой бородой своего нежного мальчика?
Матушка смеялась, что из Ганга вышла бы первостатейная барышня,
ведь такие богатые ресницы и нежные ланита нужны именно девушкам. А
из Ганга вышел торговец, воин, шпион, неудачливый муж, человек про
которого среди Зюйд–каритской компании ходили легенды. А толку?
Чем глубже в тропики, тем злее дикари.
Сейчас после убийства Фрама, Ганг остро чувствовал всю
бессмыслицу своего существования. Много лет он зарабатывал,
вкладывал, копил, стал богатейшим человеком и – что? Чтобы даже не
похоронить брата? Мало того, что смерть Фрама вызывает одни
вопросы, так и самому Гангу отказали в проезде на север Империи:
пограничные, де, земли... А он вообще-то наследник этих земель!
Жестянка резко вильнула на обочину, Ганг выскочил из машины. Еле
сдержал руку, чтобы не сорвать надоевшую бороду. Если с этими
мыслями он и дальше будет ехать, то скорее всего его путь
завершится быстро и бестолково, к огорчению наемного убийцы,
который сейчас на лайнере смекает как отправить на тот свет его,
Гангова, двойника. Если настоящий Винтеррайдер погибнет на суше, то
незадачливый убийца останется без гонорара. Впрочем, гонорар ему в
любом случае не пригодится. После таких заказов не живут.
Главное, чтоб Петер не подставился. Скоро седина в бороду, а
рисковать по–прежнему любит так, как будто он все еще тот
оборванец–юнга, танцующий на рее танец южных дикарей.