По толпе пронёсся ропот, кто-то крикнул: «Предатель!». Однако
человек в чёрном, стоящий на эшафоте, и бровью не повёл. Палач
небрежным жестом оттолкнул парня обратно, и тот споткнулся, едва не
упав.
Следующий бедолага зачастил:
— Я… Я не хотел ничего дурного. Умоляю, пощадите! Я всё осознал,
я раскаиваюсь! Дайте мне ещё один шанс, и я докажу свою верность
князю!
Собравшиеся отреагировали закономерно. «Трус» — это самое
мягкое, что услышал в свой адрес смертник, и я был склонен с ними
согласиться. Никогда нельзя умолять врага о милосердии. Даже если
проиграл, честь — это последнее, что остаётся с тобой. Не позволяй
противнику отнять и её.
Следом шаг вперёд сделал коренастый и плечистый юноша с копной
спутанных тёмных волос. В отличие от предыдущего оратора, он не
просил о пощаде. Напротив, вскинув подбородок, смельчак обвёл
площадь полным презрения взглядом и выплюнул:
— Будьте вы прокляты! И ты, князь, и вы все, кто прислуживает
этому ничтожеству! Настанет день, когда ваши черепа будут украшать
пики на городских стенах, а ваших жён и дочерей поимеют свинопасы!
Вы…
Договорить ему не дали. Тяжёлый кулак палача обрушился на скулу
юноши, заставив того пошатнуться. Голова безвольно мотнулась, из
рассечённой губы брызнула кровь. Бунтаря грубо схватили за шиворот
и оттащили назад. Толпа недовольно загалдела, требуя продолжения
экзекуции.
Я стиснул зубы. Эти горожане жаждали хлеба и зрелищ, упиваясь
видом чужих страданий. Ни сострадания, ни милосердия. Истинно
звери, а не люди!
Вот почему, находясь у власти, я запретил проводить публичные
казни. Они вызывали в подданных самые низменные эмоции. А это
совсем не та участь, которой жаждет для своих жителей
правитель.
По одному приговорённые произносили то, что считали нужным
сказать напоследок. Кто-то рыдал, моля о пощаде, кто-то тщетно
пытался разжалобить палачей историями о престарелых родителях.
Нашлись и такие, кто, подобно давешнему смельчаку, выкрикивал
проклятья. Толпа реагировала по-разному — то одобрительно шумела,
то освистывала.
Я не слишком вслушивался в их слова. Речи, не подкреплённые
силой, не значат ничего. Все свои усилия я тратил на то, чтобы
достучаться до магического очага внутри. Если что-то и могло спасти
меня, то только он. Однако неведомый яд путал мысли, и дремлющая
искра магии никак не разгоралась.