—Государь, начал спокойно говорить Рузский —ситуация вышла
из-под контроля. Войска в Петрограде уже не слушаются командования.
Офицеры докладывают, что их солдаты отказываются выполнять приказы,
брататься с мятежниками и требуют перемен. В тылу царит хаос. Дума
сформировала Временный комитет, который уже обсуждает формирование
нового правительства. Генерал Алексеев как вы уже знаете говорит
что ваше отречение — единственная возможность спасти страну. Ваше
отречение...
Николай II перебил генерала спросив: —Неужели нет иного пути? Я
готов на любые жертвы ради спасения России…
Рузский качнул головой, его взгляд был полон сострадания и
твёрдости: —Ваше Величество, жертва уже принесена. Дальнейшее
сопротивление лишь усугубит страдания. Единственный выход – Ваше
отречение от престола. Это единственный шанс сохранить хоть
какой-то порядок, предотвратить полномасштабное кровопролитие.
—Отречение… Но это же предательство! Предательство тех, кто
верил в меня, кто клялся мне в верности…Разве это не предательство
России в столь трудный для неё момент?
Рузский говорил твердо, но сохраняя уважение в своём голосе к
пока ещё императору —Ваше Величество, сейчас речь идёт не о Вашей
личной чести, а о спасении России. Если Вы не примете этого
мужественного решения сегодня, завтра может не быть уже никакой
России, которую можно было бы спасать.»
—Я клялся править Россией до конца. А теперь мне предлагают
бросить её... ради чего? Ради этих трусов и предателей? Я вижу
вокруг себя только тени... Где мои верные люди? Где армия, которую
я взрастил? Где генералы, что клялись в верности?
—Государь, вы должны видеть реальность. Если вы откажетесь, вас
свергнут. Но если вы уйдёте с честью — возможно, вас и вашу семью
оставят в покое.
Император лиш тихо почти шепотом ответил —Оставте меня в
покое... на лице появилась горькая улыбка — Я не вижу вокруг ни
одного верного человека...
Император отвернулся к заиндевевшему окну, за которым бушевала
снежная круговерть. «Неужели это конец? Конец династии, конец
всего… и я – последний, кто должен подписать этот смертный
приговор?» - эта мысль, словно ледяная рука, сжала его сердце.
***
Ночь на 2 марта. Штаб Северного фронта.Телеграммы командующих фронтов приходят одна за другой. Николай
II читает их, его пальцы сжимаются в кулак. Листы дрожат в его
руках