Только что покинув собор, он направлялся в свои палаты, не
предвидя беды. Охрана шла рядом с ним, — "ближняя сотня", как
называли их в Кремле. Вокруг тянулись красочные мозаики, окна
церквей сверкали в лучах солнца, и, казалось, Москва радовала своим
величием. Но всё изменилось в одно мгновение.
Из тени, скрытой между колоннами, как чудовища из туманного
кошмара, выскочили люди с обнажёнными саблями, готовые к схватке.
Раздался страшный крик: "Бей" — и сразу несколько фигур набросились
на царя.
Сердце царя пропустило удар, когда рука ухватила воздух вместо
сабельной рукояти, когда охрана, окружила своего царя плотным
кольцом, вытаскивая пистолеты из-за поясов и сабли из ножен.
Нападавшие, не ожидавшие мгновенной реакции, замерли. Ближники не
дали им времени на раздумья. В ту же секунду выстрелы взорвали
воздух, а сабли, в свете солнца, заиграли свой смертельный танец.
Один за одним атакующие падали.
Но в хаосе боя случилась беда. Пожарский получил удар. Его рука
— та самая рука, которая была готова вести Россию к великой судьбе
— была ранена.
Буквально через пару минут, из покоев на помощь царю начали
выбегать новые «ближники», но с лиходеями было уже покончено.
Когда князь был в безопасности, дверь его покоев закрылась, и
охрана, облачившись в полный доспех, не пускала никого. Каждый из
них, вооружённый до зубов, ждал, что прикажет царь. Отдыхающая смен
уже была на ногах и спешно облачалась в броню. Посыльные умчались
за «вторушами», князем Пожарским, Мининым и Трубецким.
Если бы посторонний заглянул внутрь палат, он бы сильно
удивился.
В кресле сидел царь, одетый по домашнему, а напротив его стояли
Поведский, Иван и… царь, в парадном облачении. Вблизи разница между
«царями» была хорошо видна, но издалека, в окружении охраны, в
дорогом платье, никому бы в голову не пришло подозревать
подмену.
- Молодец, Снегирь! Жалую тебя саблей! - Константин подал
вставшему Петру дорогой булатный клинок персидской работы с
украшенной серебром рукоятью и ножнами. – Носи с честью!
Снегирь низко поклонился:
- Спаси Господи, Государь!
- Можешь переодеться, – ему хотелось пошутить, вроде «Или
понравилось быть царём?», но после чехарды лжеправителей шутка была
плохой!
Охрана молча расступилась перед почти бегущим князем Пожарским.
Пётр встал ему на встречу.