Пётр пристально и долго смотрел на боярина.
- Я не знаю, кто устроил покушение, сыском займутся бояре
Пожарский, Трубецкой и думный дворянин Минин. Думу соберу, когда
будут первые итоги. Ступай!
Ближник, стоящий у входа, демонстративно открыл дверь.
Мстиславский коротко поклонился и вышел, чувствуя, как холодный пот
стекает по спине. Из глаз Петра на него глянула Смерть.
Выйдя к толпившейся знати, князь взял себя в руки и громко
возгласил!
- Государь жив, рана не опасная!
В палате продолжала стоять тишина, все ждали продолжения.
- Будет учинён сыск! Думу Государь соберёт, когда дознание даст
результат.
Ушлый интриган озвучил всё так, будто дознание поручили ему.
Конечно он понимал, что скоро все узнают состав глав сыска, но то,
что Пётр принял только его, и именно он, а не Пожарский старший или
Трубецкой озвучили царские слова, ставило первого боярина в один
ряд с ними.
Пётр же реализовывал принцип Макиавелли «То, чем управляешь –
разделяй». Он только что противопоставил Мстиславского остальным
боярам, допустив к себе после покушения. То, что демонстрировал
недоверие к нему, первый боярин оставит при себе, зато наверняка
все остальные надумают себе много чего.
В больших палатах бояре разошлись по сторонам, стараясь не
стоять близко друг к другу. Пока было не ясно, кто стоял за
покушением или кого обвинит Государь, все союзы и переговоры
зависли в воздухе. На это и рассчитывал Пётр.
Через пару часов Иван стоял перед Петром в царском кабинете:
- Все разъехались по своим домам. Из Кремля выезжали поодиночке.
Вторуши следят за подворьями.
- Это хо-ро-шо, - задумчиво протянул Пётр, - сыск будет
неспешный и дотошный! Так что месяц у нас есть, может два, потом
будет кого-то найти.
- То не мудрено, государь, что б наши бояре, да заговоры не
плели – не бывало такого!
В это же время вся Москва гадала, кто поднял руку на молодого
Государя. Обидеть он никого не успел, наоборот – признал все
пожалования былых правителей. Разбираться в спорах ещё не начал,
значит – новых врагов не нажил. Тогда кто? Кто то посчитал себя
обойдённым на Земском соборе? Опять же – свои или те, кто держит
руку ляхов или шведов? Одни вопросы, и никаких ответов. Назначит
царь виновным – и пойдёшь – сперва на дыбу, потом в опалу или на
плаху, да ещё со всей роднёй!