— Терпи, — процедил я. — Я только начал.
— Эй, ты что делаешь!
— Хватит!
— Не тронь его!
Толпа возмущённо закричала, но примерно такой реакции я и
ожидал.
— Жители Суземок! — громогласно сказал я. – Всё это время вас
нещадно обманывали!
Толпа замерла на мгновение, слушая мои слова. Лица деревенских
выражали смесь шока и недоверия.
— Этот человек набивает свой подвал едой, а вам достаются лишь
крохи, — продолжил я. — Вертолёт барона привозит гораздо больше
еды, но вы её не получаете. Он сам жрёт в три горла, пока вы
голодаете.
— Это правда? — крикнул кто‑то из толпы.
Гаврила стоял в стороне, с трудом удерживая равновесие на одной
ноге, его глаза метались, а руки нервно теребили ворот рубахи.
— Да кому вы верите! — зло прорычал староста. — Собачьему
прихвостню? Вы его уже давно не видели, чтобы доверять ему.
— Дарья обнаружила его подвал с припасами! — продолжил я. — И за
это он хотел её казнить! Он принуждал её лечь с ним и шантажировал
тем, что убьёт её бабушку.
Люди стали смотреть на Дарью и перешёптываться. Женщины качали
головой, а мужчины зло стискивали зубы.
— Во всех ваших бедах виноват этот человек, — указал я на
старосту, пнув его ещё раз по больной ноге, заставляя встать на
колени. — Вы бы не жили так плохо, если бы не он.
— Не верьте ему! Схватите его! Помогите! — лепетал староста.
— А где доказательства? — спросил один из мужчин. Прохор. Имя
всплыло в моей памяти внезапно. Он был местным плотником, и в
деревне его уважали.
— Вы знаете, где находится дом старосты. Я думаю, вы без труда
найдёте потайную дверь в его подвале, — спокойно сказал я.
Толпа загудела, и звуки возмущения начали нарастать.
— Тихо! — громко сказал Прохор. Его голос действовал на людей,
как команда: шум утих, и все обернулись к нему. — Если это правда,
мы должны проверить. Кто со мной?
Несколько человек, разгорячённых услышанным, поддержали его.
Толпа двинулась к дому Гаврилы, не обращая внимания на его вопли о
«провокации». Я наблюдал со стороны, скрестив руки. Дарья поднялся
ко мне и встала рядом, слегка побледневшая, но решительная.
— Нет! Стойте! Что вы делаете?! — умоляюще кричал староста.
— Восстанавливают справедливость, — тихо сказал ему я. — Если ты
ещё помнишь, что значит это слово.
— Зря я не бросил тебя тогда в овраг, — староста искоса
посмотрел на меня. — Говорили мне, что лишний рот в деревне ни к
чему.