Дарья улыбнулась сквозь слёзы.
— Куда я поеду? — сказала она. — У меня же здесь бабушка. Она
больная, за ней нужен уход. Если Гаврила мне теперь не угрожает, то
и уезжать смысла нет. Разве что когда-нибудь…
На миг мне стало жаль её — она заслужила лучшего, чем эти
тяжёлые дни в Суземках. Но она сделала свой выбор, а я — свой.
— Это твой выбор, — кивнул я. — Не вздумай когда-нибудь пожалеть
о нём.
— Спасибо, Даня. Если бы не ты…
Я поднял руку, останавливая её.
— Не благодари. Просто живи дальше.
Девушка бросилась мне на шею. Её глаза блестели от слёз, но губы
расплылись в улыбке. Я был рад, что смог хоть немного облегчить её
жизнь.
К нам подошёл парень лет двадцати пяти, пристально глядя в мою
сторону. На нём была выцветшая рубаха и потёртые штаны.
— Даня? — робко спросил он.
Память сразу подсказала мне, что это был старший из сыновей
Семена — Тимофей. С возрастом он совсем не изменился. Воспоминания
о годах, проведённых в конуре, пронеслись перед глазами. Внутри всё
сжалось. Тимофей был не лучше Семена. Пытался во всём подражать
отцу, превращая мою жизнь в ад.
— Ты меня помнишь? — продолжил он, опуская взгляд. — Я сын
Семёна…
— Ну? — бросил я холодно. — Что тебе нужно?
Тимофей смутился, но затем набрался смелости:
— Я… я хотел попросить прощения. За отца, за то, как он с тобой
поступал.
— Поздно, — отрезал я.
Он вздрогнул, но продолжил.
— Я знаю, что поздно. Я просто хотел сказать, что он умер два
года назад. Пил… сердце не выдержало. Мама тяжело больна, а братья
и сёстры… я стараюсь их содержать как могу.
Я смотрел на него, не испытывая никакой жалости. Семён получил
то, что заслужил, но его семья не была виновата в его грехах.
— Если мне не изменяет память, ты был точной его копией, —
сказал я после паузы.
— Нет, — мотнул он головой. — Это было давно. Сейчас всё
изменилось. Перед тем как отец умер… В общем, я стараюсь быть
лучше.
— Старайся дальше, — сказал я. — Береги свою семью и не поступай
так, как он. Это всё, что я могу тебе сказать.
— Спасибо… и прости, — он кивнул, глядя мне в глаза.
Я ничего не ответил, только кивнул в ответ. Он был искренен, и я
это точно знал по состоянию его пульса и неровному дыханию.
Следом за Тимофеем ко мне подошёл запыхавшийся Прохор.
— Ты куда это собрался? — возмущённо спросил он. — Мы ещё толком
не отблагодарили тебя! Спас нас от чудища в лесу! Раскрыл это
говнюка Гаврилу! Ты просто обязано с нами выпить за такое дело.