— Да, оставайся, Данька! — дружелюбно хохотнул кто‑то из толпы.
— Самое интересное пропустишь!
Они выкрикивали ещё какие-то добрые слова, а я удивлялся тому,
как быстро их ненависть переросла в благодарность. Я дал им самое
главное – надежду. И сам верил в то, что они её не упустят.
Но выпивать с ними и разделять с ними хлеб, у меня желания не
было. Это было бы нечестно по отношению к предыдущему владельцу
этого тела.
— Мне нужно ехать в Петрозаводск, — сухо сказал я. — Думаю, со
всем этим вы как-нибудь, и без меня справитесь.
— А как же благодарность! — воскликнула одна из женщин. — Как‑то
не по-человечески.
Вот и человечность к ним вернулась. Значит, ещё не всё
потеряно.
— Если хотите меня отблагодарить, то заправьте мой бак бензином.
Этого будет достаточно.
Толпа зашевелилась, люди начали переговариваться, Прохор
отправил каких-то мужиков к своим домам. Через несколько минут они
вернулись с канистрами.
— Вот. Всё, что нашли, — сказал один из них. — Полный бак тебе,
да ещё на дорогу останется.
Я кивнул, принимая их дар.
— Спасибо, — проницательно глядя на меня, сказал Прохор,
протягивая мне толстую пачку банкнот, свёрнутую и перетянутую
резинкой.
Я лишь кивнул в ответ, забирая у него деньги и убирая их в
карман.
Когда мотоцикл был заправлен, я завёл двигатель и направился к
выходу из деревни. Люди махали мне вслед, а я не оглядывался.
Впереди был новый путь.
Асфальтированная дорога из деревни была пустынной и унылой.
Оставив позади шум и гвалт, я наслаждался только урчанием мотора,
которое лишь изредка нарушалась пением птиц. Когда я заехал в лес,
пейзаж стал выглядеть зловеще: обугленные стволы деревьев стояли,
словно гигантские свечи.
Автомобили, автобусы и грузовики, которые когда-то принадлежали
путникам или торговцам, были раскурочены и покрыты мхом. Некоторые
выглядели так, будто их просто смяли огромные руки, другие – будто
выгорели изнутри.
Я остановил мотоцикл, чтобы осмотреться. В одной из машин,
стоявших на обочине, до сих пор торчала детская игрушка, обугленная
и деформированная. Я невольно качнул головой. Пройдёт ещё много
времени, прежде чем здесь все приведут в порядок.
— Натворил здесь Кронобес дел. Всё это печально, — пробормотал я
себе под нос и снова завёл двигатель.
Когда я выбрался из леса, передо мной открылась другая картина.
Пыльная дорога вела к поселению – гораздо более крупному, чем
Суземки. На въезде висел старый дорожный знак с облупившейся
надписью, который явно пережил свои лучшие времена. «Добро
пожаловать в Бологое», говорилось на нём, хотя село, казалось,
совсем не гостеприимным.