– Эй, шалашовка трясинная, ты целиком покажись, – попросил
Рух.
Голая красотка смущенно отвела взгляд и отрицательно покачала
головой.
– Не хочешь? Ну и вали в жопу, – Бучила сплюнул и потащил
засмотревшегося Федора прочь.
– Какая красивая, – Федька оглянулся через плечо. Женщина
тянула руки, плаксиво корча лицо.
– Нет ничего опасней красивой бабы, – поделился житейской
мудростью Рух. – Ну кроме красивой бабы, встреченной ночью на
проклятом болоте.
Женщина некоторое время преследовала их, а потом внезапно
отстала. Бучила сначала обрадовался, не сразу догадавшись, что дело
не чисто. По сторонам чуть слышно похлюпывало, несся стрекочущий
шепоток, запахло тухлым мясом и мокрыми шкурами. Чертова баба
уступила добычу охотникам покрупней. Между ободранных, голых берез
мелькали приземистые, быстрые тени.
– Видел? – напрягся Федор.
– Жряки-трупоеды сели на хвост, – спокойно объяснил Рух,
хотя внутри его колотило. – Поганые твари.
– Нападут? – испугался Федор.
– Дождутся пока я ослабну, тогда жди беды, – подтвердил
Бучила, спотыкаясь о влажные кочки.
Федька надрывно, с присвистом задышал. В обычное время жряки
Руха бы нисколько не испугали. Трусливые костлявые выродки,
питающиеся падалью и болотным гнильем. Ничего страшного, пока не
навалились толпой.
Ломаные фигуры появились впереди и перекрыли тропу. Жряков было
больше десятка. Они сидели на корточках, пялясь огромными пустыми
глазами. Склизкие, покрытые язвами и наростами тела блестели в
призрачном лунном свете. Сукины дети. Бучила неловко соскользнул в
трясину, дно было вязким и мягким, жердь помогала найти дорогу, но
долго продолжаться так не могло. В фосфорных всполохах гниющих
лесин болото переливалось сине-зеленым, Бучила одолел шагов сто и
чертыхнулся в пол голоса, увидев покрытое ряской, круглое озерцо.
Воняло трупами. Грязная жижа булькала, выпуская на поверхность
пузыри и множество тонких, извивающихся жгутов. Позади тревожно
вопили жряки. В озере плавали раздувшиеся, напитанные влагой тела.
Рух опознал пару трупоедов с характерно выпирающим позвоночником и
широченными лапами, предназначенными скакать по болотам, похожую на
вывернутую наизнанку жабу трясинную шушмору и невесть как
угодившего сюда лося с громадой ветвистых рогов. Самое интересное,
тут же нашлись Трофим и Анисим. Копали неподвижно сидели в воде,
уронив головы между колен, оплетенные склизкой паутиной тонких
корней. Вот, значит, и свиделись...